Сергей Косов - Русская готика

Свят читал и радовался. Жив ещё в народе славный дух, стремление к высокому и прекрасному, не все мозги в этой стране перековались на плутовской манер, а значит, и надежда есть на возрождение, на сладкий призывный дух построения утопического мира, во главе, возможно, с ним, Святом Васильевым, бывшим менеджером.

Он в необыкновенном воодушевлении оставил несколько комментариев к полюбившимся постам, записался в участники пары собраний и принялся за доктрину:

«Народное единение есть залог внезапной исторической победы. Наше оружие – сослагаемость всех элементов общества в сторону борьбы за идеалы, а значит, и количество и качество возможно перемножить, образуя сильнейший конгломерат борцов за правое дело. Наш лозунг: "Единение сопротивлением!"…

Первая встреча проходила в здании бывшего театра, а ныне наполовину хозяйственного склада, наполовину бесхозного помещения, сторожимого коммунистом Николаем Антоновичем Рублёвым. Именно он организовывал собрание единомышленников в рабочее, почти ночное, время, провожая их в бывшую гримёрку некогда знаменитого актёра драмы Василия Тихоновича Струпского, где на стенах сохранились афиши славных лет с портретом самого бывшего хозяина гримёрки. Николай Антонович встречал приходящих с деловитой приветливостью, сам провожал в гримёрку и подставлял под задницу гостя старый, видавших зады известных актёров, а ныне еле стоящий, стул.

Николай Антонович чрезвычайно обрадовался появлению Свята, с особым усердием сопроводил его в комнату собраний и воткнул под зад лучший из имеющихся стульев. Он представил его собравшимся – двоим старикам, один из которых крепко спал, а второй, совсем сухонький, был, кажется, напуган появлением гостя.

– Приятно знать, что молодёжь интересуется жизнью своей страны, – подчеркнул Николай Антонович.

Спящий старик кивнул.

Было видно, что участники собрания немного смущены – завсегдатаи не ожидали появления нового человека, да ещё такого молодого, а Свят не ожидал, что собрание будет проходить в такой камерной обстановке. Так они и сидели какое-то время, переглядывались и хмыкали, одновременно улыбаясь друг другу.

– А чем вы занимаетесь? – спросил Николай Антонович Свята.

Дома Свят готовился к собранию, чтобы при случае сразить присутствовавших остротой и мощью своих идей, и сейчас он, уже готовый взорваться от нетерпения, вскочил и загремел на всю гримёрку:

– Занимаюсь я, друзья, тем, что ищу путь освобождения из тяжкой трясины потребительски-спекулятивных отношений! Весь мир, затаив дыхание, смотрит на нас с надеждой и тоскою в ожидании знамени новой революции! Потому что мы в силах поднять это знамя!

Тут Свят заметил, что его речь не производит впечатление на публику, ну разве что испуганный старик ещё больше съёжился и вытаращил глаза. Да и громогласие это совсем неуместно было в келье сторожа.

– Ну вот… – замялся Свят и опустился на стул.

Николай Антонович прикрыл глаза, будто смакуя речь молодого гостя и, прямо-таки цокнув от удовольствия, выразил солидарность:

– Да, приятно слышать столь трепетные речи. Мы с дедами, – тут он, не скрывая насмешливости, кивнул на товарищей, – уже ничего от этой жизни не ждём, а вас, молодых, жалко. В жестоком мире живёте.

– А как бороться-то, – резко бросился в разговор пугливый старичок. – Какими методами?

– Какими получится, – грубовато произнёс Свят. "Уж этот-то бороться не будет, явно", – подумал он.

– Одно знаю, – продолжил Свят. – С нынешней властью нам не по пути.

Все трое стариков согласно кивнули.

– Анархист? – выпалил пугливый.

Свят задумался на секунду и, поменяв положение тела на более конструктивное, отчеканил:

– Нет. Необходимая власть сама возникнет из новой системы.

– Коммунист? – не унимался старик.

"Чего он раскудахтался? Будто квочку с насеста выпнули", – подумал Свят. Крестьянская терминология вообще одолевала его в последнее время.

– Ну, а вы что предлагаете? – сказал он.

Старик молчал. Потом выдал, тараща глаза прямо в собеседника:

– А я, знаешь, при любой власти страдал. Коммуняки меня по психушкам таскали за позицию в правовом вопросе, демократы выставили на улицу, центристы пенсии лишили. Уж не знаю, кто мне помочь может.

Свят поменял положение тела на народно-доверительное и с чувством сказал:

– Поможем, батя!

В это время на улице раздался какой-то шум, не то звон стекла, не то сигнал автомобиля, и Николай Антонович встрепенулся, в мгновение ока выхватил из какого-то шкафа двустволку и выскочил за дверь.