Дмитрий Литвинов - Ветра Пустоши. Книга 3. Возвращение

В речах отца не было ничего нового и важного для юноши, они не действовали на Тереза так, как действовали на остальных. Отец умел манипулировать людьми. Умел распалить их страстными призывами, купить их щедрыми обещаниями, усыпить и подчинить сладкими посулами. Вожак должен уметь управлять толпой! Этот урок юноша хорошо усвоил и запомнил, научившись ему от своего деда, который души не чаял в Терезе и старался передать тому все свои знания и умения. Речь оратора подходила к кульминации, голос брал высокие ноты, толпа наэлектризовано гудела, готовая взорваться, выплеснуться во все стороны киловаттами необузданной энергии. А в голове по кругу крутилась одна и та же фраза – «Кто ослабнет и отстанет – будет брошен, без всякой жалости. Любой, невзирая на родство и положение в клане!». Юноша знал, что отец никогда не любил его, и это чувство было взаимным.

Наконец это произошло – толпа взорвалась! Неистовые крики и вопли сотен глоток, снова зарыдали испуганные дети. Толпа колыхнулась, пришла в движение, люди устремились к своим стальным монстрам. Терез повернулся назад в пассажирский отсек – там все мирно спали, только страшная, перепачканная женщина и две девочки таращили на него свои большие испуганные глаза. Юноша растолкал своего водителя – коренастого крепыша.

– Подъем, пора! Нужно заводить трак.

Снаружи уже слышны были рычания и вой первых запущенных моторов. Воздух наполнялся черной копотью, сгораемого в утробах стальных монстров горючего, выплюнутого наружу через торчащие вверх ржавые трубы. Водитель выбрался из трака с кривым стартером в руках, исчез за передним бронированным листом. Спустя минуту, над листом показалась рука и вытянутый вверх большой палец. Терез перещелкнул тумблер на передней панели и вдавил кнопку. Палец впереди исчез, послышалось приглушенное визжание ремней, за ним раздался утробный рокот мотора. Мотор чихнул пару раз, Терез вдавил педаль газа, мотор громким ровным рыком возвестил собравшихся, о пробуждении огромного стального монстра, готового выступить вместе со всеми, готового наматывать на свои огромные колеса горячие ядовитые пески проклятой Пустоши, мчаться вдаль к заветной цели далеко на полночи.

Траки кочевников, выстраиваясь в линию один за другим, проходили через узкое ущелье, навсегда покидая свое стойбище в одинокой горной гряде, долгие годы служившее им домом. Снаружи ущелья, наготове, их уже ждали траки Маргов, которые справа и слева присоединялись к Дрекам, устремляясь вместе с ними в далекий поход на полночь. Горная гряда быстро осталась позади, на смену ей пришел однотипный пейзаж – бесконечные белые пески вокруг, ни холмика, ни растительности. Трак медленно полз вперед, размеренно урча мощным мотором, сопровождаемый со всех сторон такими же угловатыми, покрытыми ржавчиной, рычащими собратьями. От монотонного гула и однообразного пейзажа снаружи и духоты внутри бронированной утробы стального монстра, Терез начал засыпать. Веки тяжелели, он начал клевать носом, трак начало водить в стороны. Спохватившись, юноша начал себя подбадривать, хлопать по щекам, но это помогало слабо. Он обернулся в пассажирский салон – там все спали, размеренно сопя, даже жену его механика и обеих дочерей сморил крепких дневной сон. Будить водителя для подмены не имело смысла – люди сильно устали за предыдущие дни, а короткий сон не восстановит их силы. Нужно рулить самому до первого привала. Чтобы хоть как-нибудь себя подбодрить Терез начал напевать песню кочевника, которую обожал его дед, и сам пел внуку, вместо колыбельной, когда тот был еще совсем маленьким.

Пусть горизонт вдали тяжелой дымкой укрыт.

Пусть белое солнце черствую кожу нещадно палит.

Пусть буйный ветер песками глаза мне слепит,

Но верный спутник стальной мой рычит,

Значит, кочевника путь к далекой цели лежит.

Только мой друг боевой почему-то молчит.

Друг мой верный рядом лежит.

Друг, в походах проверенный, кровью залит.

О друге единственном мое сердце болит.

Долгие годы мы вместе росли,

В далекие земли свои траки вели,

В жарких битвах друг друга берегли.

Пусть горизонт вдали тяжелой дымкой укрыт.

Пусть белое солнце черствую кожу нещадно палит.

Пусть буйный ветер песками глаза мне слепит.

Много славных побед одержали мы с ним,

Покорив одних – отправлялись к другим,

Власть и добычу делили поровну с другом моим!