***
Кажется, от голода. Да, ей показалось, что она проснулась от голода. Ну, и от жажды. Светлана встала и тихонечко подошла к братьям. Они спали. Хотелось их погладить, но побоялась разбудить. До подъёма в детсад ещё было время. Она была голодна, но прежде чем пойти на кухню, сначала подошла к окну. Сырое тёмное утро. Кто-то из соседей уже сел за руль своего авто и выезжает из двора. Листья жёлтые засыпали весь асфальт и всю детскую площадку. Дворнику мука. Светлана смотрит в окно и не чувствует никакой тревоги, её чёрные пальцы так же расслаблены, как и все остальные. Во дворе после случая в подъезде никого не было. Она в этом была уверена.
Точно! Пальцы! Девочка с замиранием сердца подносит их к глазам. И не зря у неё замирало сердце. Даже тут, у окна, в пятне света от уличного фонаря Светлана видит, что чернота продолжает растекаться по её руке. Сок фикуса уже был не такой насыщенный, как поначалу. Ладонь и запястье были уже не тёмные, как сразу после нанесения, а скорее серые. И на фоне этой серости черноту было прекрасно видно. Эти «чернила» перебрались через сгибы, и уже заливали третьи фаланги пальцев, теперь черноту уже не скрыть. Даже если пальцы сжать в кулак, всё равно заметны чёрные костяшки. Странно, но её это не очень опечалило. Вчера, позавчера, три дня назад, она каждое утро пребывала в ужасе, глядя на свои пальцы, а теперь… Теперь она боялась совсем другого. Она, стоя у окна и разглядывая свою ладонь, боялась узнать новости о Владе. Вот что по-настоящему пугало девочку. А ведь сегодня, скорее всего, она их узнает, даже если так и не будет принимать вызовы от его мамы. Нет, ей нужно было от этого отвлечься. Тем более, что голод её не ослабевал. И она, не одевшись и не почистив зубы, не смыв с себя остатки сока фикуса, пока было время, пока братья не проснулись, пошла на кухню и принялась есть. Сначала хлеб. Простой хлеб, даже без масла ей было очень вкусно есть. А потом она начала выметать из холодильника всё съедобное, и есть, есть, есть. Обалдевая от вкуса самой простой еды. Так она и ела, пока не начались судороги. Ну а как иначе, за фикус, который придавал ей силу, ловкость, выносливость и уверенность в себе, приходилось расплачиваться. Она, чуть скорчившись, поспешила в ванную, пока братья не встали.
***
Света залезла под душ и только там вспомнила, что её подрал тупой кот. Боль от ран, оставленных его когтями, её донимала не сильно. Да и царапины, как ей казалось, будут глубже, серьёзнее. Но нет, на ней всё заживало на удивление быстро. И даже судороги в этот раз были и легче, и короче, чем в предыдущий, немного покрутило мышцы в животе, в прессе, ещё в икрах и ягодицах, все остальные спазмы можно уже было спокойно терпеть. Когда близнецы стали ломиться в ванную, судороги почти закончились, и девочка уже смыла с себя серо-фиолетовый окрас, который оставлял сок фикуса.
Она оделась. На этот раз надела на руки чёрные перчатки, иначе пальцы было уже не спрятать, также ей пришлось надеть и медицинскую маску, которую раньше без нужды не надевала.
Странно было бы носить перчатки, не надевая маски.
– Свет, а это зачем? – поинтересовался за обоих братьев Макс.
– Чтобы не заразить маму ковидом, у нас в школе часто кашляют, я теперь всё время так буду ходить, – отвечала девочка, выводя близнецов в парадную. Она закрыла дверь, свела их на первый этаж и сказала:
– Постойте тут.
Мальчишки стали что-то бубнить, но сестра их не слушала, она приоткрыла дверь и выглянула во двор. И… ничего не почувствовала. Она не чувствовала никакой опасности. Тех уродов, что следили за нею и порезали Влада, поблизости не было.
– Свет, Свет, а где твой Пахом? – спросил Колька, оглядываясь. – Он, что, не придёт сегодня?
– Не Пахом, а Влад, – отвечала девочка.
– Так он не придёт? – не отставал от неё брат.
– Нет, – сказала она и заплакала.
Света попыталась отвернуться, но и Коля, и Максим увидали её глаза, залитые слезами:
– Свет, ты что? Что плачешь?
– Идите быстрее, – строго сказала она, стараясь, чтобы в голосе не звучали слёзы, – давайте, шагайте, мне ещё папе завтрак готовить, он скоро уже придёт.
Так и шла дальше, стараясь сдерживать слёзы, которые всё текли и текли. А братья шли чуть впереди и всё время оглядывались на неё. Тоже переживали. И Света была им благодарна за то, что они больше ничего у неё не спрашивают. Маленькие, а умные.
Отведя близнецов в садик, она сбегала в магазин, отпустила Нафису, хотя та ещё не сдала смену. Работу сиделки Света решила сделать сама. Так ей было легче, так она не думала о Владике. Девочка быстро провела санитарные процедуры, сменила маме катетер и перевернула её, потом приготовила папе омлет с сосисками – он должен был вот-вот прийти, – и тут у неё зазвонил телефон. «Только бы не Анна Владимировна, только бы не она! – молила девочка, беря в руки трубку; меньше всего на свете сейчас она хотела говорить с матерью Владика. Света до смерти боялась услышать от неё обвинения в том, что это она виновата в… смерти Владика? Фу, её даже от одной этой мысли пробил пот, руки вспотели, они дрожали. – Нет, только не это!».
Читать дальше