Анатолий Крысов - Белые медведи

Мой размер 42 сантиметра, пишу я и вспоминаю тебя, Лена.

Лишь однажды в жизни я сочинял стихи, и это было как раз после встречи с тобой. Черт, какое приятное тогда было время, должен сказать. С тобой мы познакомились в конце пятого курса, когда я учился на физическом факультете, ты - на историческом. Произошло это, как мне казалось, абсолютно случайно. Подобное бывает только в кино: я бегу по лестнице вверх, ты задумчиво спускаешься вниз, и тут мы сталкиваемся, а тетради шумно валятся на пол.

Помню, я тогда сказал:

- Прошу прощения.

А ты ответила:

- Ничего страшного.

Затем тихонько улыбнулась и принялась подбирать с пола тетради. Я долго думал, стоит ли тебе помогать, но когда решился, было уже поздно: ты их все собрала. И вот так мы стояли на той долбаной лестнице, хлопая друг дружке глазами. В такие моменты кажется, что случайно попал в вакуум, куда не проходят ни звуки, не запахи, только лишь размытое изображение, а основной фокус сместился в одну единственную точку: твое лицо, Лена.

То состояние ни на что не похоже, но слегка напоминает ЛСД-трип. Цвета становятся разнообразнее, необычнее, геометрические фигуры приобретает более округлую форму, а все остальное начинает дышать. Шум толпы трансформируется из моно в стерео, голоса уходят на совсем задний план, но в то же время звучат намного объемнее. Странное дело, одним словом, но я помню это все, как сейчас.

Вокруг спешно перемещались студенты, а ты вдруг сказала:

- Меня зовут Лена.

А как бы еще тебя могли звать с такой неповторимой, уникальной кожей, я спрашиваю. Жалко, что наша встреча произошла не на улице, под осыпающейся желтой листвой. Правда, там, стоя на лестнице, я еще не совсем понимал, что же происходило.

А ты все продолжала говорить:

- Я на историческом учусь. Скоро экзамены.

Создавалось впечатление, что мы знакомы уже с десяток лет, так свободно ты общалась со мной. Словно не было никакого межличностного барьера, о котором я, помню, читал в одной из книг, словно я за эти несколько коротких минут стал твоим лучшим другом, словно главной чертой твоего характера была всепоглощающая открытость. И это мне нравилось, чертовски нравилось.

Ты еще раз улыбнулась, затем медленно стала спускаться к выходу, а я зачем-то потянулся следом, пытаясь представиться. Пока мы выходили на улицу, я медленно по слогам выговаривал свое имя. Получалось смешно, и ты смеялась, да так звонко, что проплывающие мимо студенты и члены преподавательского состава оборачивались.

Лена, зачем ты так смеялась? Если бы мы сейчас вдруг встретились, я бы задал только этот вопрос. Твой смех в одно мгновение перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Измельчитель сильно испугался внутри меня, а сам я даже обрадовался. Парадоксальная ситуация: все стало кристально ясно и жутко запутанно одновременно. Мы медленно шагали к автобусной остановке, а я думал, как же мягко ступают твои ноги по асфальту. Походка твоя казалась мне чарующим балетом и жгучим танго в одном флаконе. Да, я готов был отдать правую руку, лишь бы ты научила меня так ходить!

Люблю оргии и индийское кино, пишу я, а в голове всплывают отрывочные образы из того месяца, когда мы были вместе, Лена.

Стоя на автобусной остановке, ты говорила без умолку, и в основном спрашивала. Тебе было интересно узнать, откуда я, где живу, где учусь, чем увлекаюсь, что читаю, что слушаю, куда хожу по выходным, какой у меня любимый цвет, умею ли я ездить на коньках, что собираюсь делать по окончании университета, единственный ли я ребенок в семье, видел ли я последний фильм с Пьером Ришаром, какая специализация у меня на физическом факультете, в какой школе я учился, насколько сильно меня любят родители, живу ли я в общежитии, в каком районе я живу, сколько мне добираться до университета, на каком автобусе я езжу и еще сотня других вопросов.

Отвечать я старался коротко, но не потому что потерял дар речи или еще что-нибудь в этом роде, а потому что мне просто нравилось смотреть, как ты говоришь. Как открывается твой рот, оголяя крупные ровные зубы, казавшиеся идеальными.

Вскоре подошел автобус, и на прощание ты крикнула:

- Завтра там же!

Это звучало как приказ, не грубый, но все же связывающий по рукам и ногам. Куда мне было деваться от твоих слов, Лена? И я начал провожать тебя до автобуса ежедневно, встречая уже около аудитории и отпуская лишь после того, как захлопывались двери очередного Икаруса. Я всегда был резок в общении с людьми, смел, но рядом с тобой становился робким, и этот факт сейчас вызывает у меня смех. Никогда не верил книгам, но случилось все именно так, как и написано в них. Только в Большой советской энциклопедии можно прочесть, что любовь - это интимное и глубокое чувство, устремленное на другую личность, человеческую общность или идею. Любовь необходимо включает в себя порыв и волю к постоянству, оформляющиеся в этическом требовании верности. Любовь возникает как самое свободное и постольку непредсказуемое выражение глубин личности; ее нельзя принудительно ни вызвать, ни преодолеть. Важность и сложность явления любви определяются тем, что в нем, как в фокусе, пересеклись противоположности биологического и духовного, личностного и социального, интимного и общезначимого.