Павел Ауг - Размытые линии

Все замерли, пытаясь не издавать лишних звуков. Сосредоточившись на звуках внутри челнока, а не на бешеном биении сердец и хрипе дыхания Виктора, экипаж расслышал ритмичные стуки. Определить, под ногами ли они раздавались или над головой, было очень трудно.

Три быстрых удара, три помедленнее, снова три быстрых. Три быстрых, медленных, три быстрых. И снова. Вроде сверху-сбоку, а вроде и кругом.

Кажется, безопасник где-то вверху, у шлюзового отсека. Если он не спускается, чтобы проверить коллег, и только стучит, решил Виктор, значит, на то есть причина. Но хотя бы он в сознании. От этой

– Мы тебя слышим, Бао, – сказал он. – Сейчас мы все, кроме кэпа и Рикки, в пассажирке. Рубка всмятку, поэтому двигаемся к шлюзу.

Девушки молча смотрели на него. Не вмешиваются. Ну конечно, он же главный, ему и команды отдавать.

– Продолжай стучать, Бао, и мы найдём тебя, – пробормотал Виктор.

Космический челнок – небольшое транспортное средство. Если сравнивать с межпланетным кораблём. То есть расстояние между отсеками небольшое. Однако путь к выходному шлюзу преграждают многочисленные переборки, так как они должны сдерживать утечку атмосферы в случае непредвиденной ситуации. Поэтому их делают чрезвычайно плотными и крепкими.

Именно поэтому, несмотря на то, что безопасник Юэ Бао находился относительно недалеко от остальных, его стуки еле-еле были слышны в пассажирском отсеке, а дойти до него было нелегко.

Добраться до шлюза можно по сквозным коридорам, идущим вдоль внешней обшивки. Однако при аварийной посадке челнока часть корпуса была сильно деформирована. Поэтому велика вероятность, что коридоры, примыкающие к внешним стенкам, были первыми в очередь на сминание.

Но выбора не было – аварийный выход был в пилотской, которая, судя по всему, приняла на себя большую часть удара при посадке, став своеобразным демпфером.

Виктор отдышался и спросил:

– Откуда идёт дым?

Забира, начавшая копаться в одном из сервисных лючков, ответила:

– Скорее всего это повреждение систем жизнеобеспечения. Дым ядовит, но это не продукты горения проводки или типо того. – Встретив молчание и поняв, чего от неё ждут, она добавила, что это не пожар, а химическая реакция, которая вскоре сама сойдёт на нет, а дым вытянет скупая атмосфера снаружи.

Виктор подхватил из отсека у кресла свою сумку и скомандовал:

– Забираем необходимые инструменты и выходим. На челноке еще есть воздух, но дышать дымом мы не стоит. Значит остаёмся в скафандрах. Мягкие «Сычи» в режиме ВКД 2 2 ВКД – внекорабельная деятельность. работать практически не могут. Но давления на Асуре хватит для нормальной дороги, правда, дышать в этой атмосфере нечем. Идти, скорее всего, недалеко, но гравитация тут ниже нормы, вы, думаю, сами чувствуете. Объявляю режим экстренной эвакуации. Нам нужно добраться до Бао, захватить топливные и обслуживающие таблетки для «Сычей» и покинуть челнок, чтобы оценить глубину задницы, в которую мы угодили.

Перед выходом из пассажирского отсека космонавты ещё раз устроили минуту тишины. Ритмичные стуки раздавались все же сверху, так как челнок был под наклоном. Кажется, безопасник стучал по трубам.

Шарлотта вколола Виктору коктейль из лекарств, который должен был снять болевой синдром и взбодрить его.

Виктор, Забира и Шарлотта цепочкой, держась друг за друга, шли по коридору, чтобы не потеряться в дыму. Часть прохода, как и ожидалось, смяло при крушении, однако протиснуться всё равно можно было.

Раз в несколько минут они останавливались, вслушивались в стук, который понемногу становился громче, и продолжали движение.

Лишь раз на пути их задержала баррикада из труб и проводов, кишками вывалившихся из разорванной стенной панели. Забира проверила, нет ли напряжения в цепи («Нормалды всё, не тюкнет») и под давлением ли трубы («Осторожно! Это канализационная труба. Ща по горло в говне увязнем»), отсекла то, что можно, расчистила проход и помогла охающему Виктору пройти.

Дым в пассажирском отсеке скрыл беспорядок, который образовался на челноке при крушении. Однако по пути, в местах, где видимость была получше, они находили немногочисленные личные вещи экипажа, обломки скромной космической мебели, а также элементы внутренних конструкций, облепившие переборки, которые выгнулись при чудовищном ударе.

Виктор пытался не думать о том, как и какими средствами предстоит ремонтировать челнок, решив сосредоточиться на выживании экипажа. Но маячившая на периферии сознания мысль лишь ухудшала его и без того безрадостный настрой.