Элиана Арнтгольц - Тёмные времена души. Карта смерти

– Вот это да! Я такого ещё никогда не видел! – искренне удивился я.

– Да. В очень странном месте мы находимся, – очень настороженно сказал дед. – Я такой туман видел лишь раз в жизни, и запомнил я это навсегда. Внучек, проверь все окна, чтоб закрыты были, и шторы задёрни! – громко скомандовал дед.

– А в чём дело? – хотел узнать я.

– Все объяснения потом! – жёстко, как отрезал, сказал дед и направился на мягкий диван в гостиной.

Проверив всё внизу, я бегом по лестнице направился наверх. Всё оказалось закрыто, мне оставалось лишь зашторить окна и вернуться обратно. Возле камина меня ожидала горка дров. Ночи уже были холодные, даже появились первые заморозки на почве. В доме чувствовалась сырость к вечеру и было зябко. Топка камина была не только частью красивого вечернего ритуала, но и необходимостью, дабы не замёрзнуть ночью. За эти несколько дней я освоил это искусство в совершенстве. Конечно, первые уроки мне преподал мой дедушка сразу по приезде, объяснял всякие тонкости и нюансы по ходу дела. Камин был хорош. Сразу видно, что дом строился для человека со вкусом, и большое количество книг, которые были в доме, не подразумевало под собой коммерческой цели этого проекта. Тут была целая библиотека, которую, вероятно, очень долго собирали. Камин был выложен красным кирпичом с чугунными коваными вставками и литьём, хороший закос под старину. Вечерний отопительный ритуал мне доставлял особое удовольствие, а когда огонь уже горел в камине, то можно было присесть рядом в кресло, вытянуть ноги поближе к огню и накинуть клетчатый плед. Что может быть более успокаивающим, чем созерцание огня?! Только созерцание горящего в камине огня и бокал красного сухого вина. Стоп. Ну вот опять! Ну откуда у меня, у обычного парня, математика и программиста из самой обычной семьи, такие барские замашки? Прям гурман, эстет! Иногда я сам себя пугаюсь.

Тем временем дедушка мой вёл себя крайне подозрительно. Был очень возбуждён, беспокоен. Я налил ему бокал вина и ожидал возле горящего камина. Дедушка о чём-то думал, подняв глаза от пола, он начинал шагать по комнате, сложив руки в замок за спину, затем снова останавливался, опускал глаза в пол, делал паузу, принимал ту же позу и шагал в обратном направлении. Будто бы он вёл мысленный диалог сам с собой или спорил. Я изредка поглядывал в его сторону, но не вмешивался. Я ещё подбросил поленьев в камин и перемешал кочергой уже горящие угли вместе с только что добавленными. На камине стоял старинный канделябр, я зажёг в нём свечи, чтобы добавить уют в нашу атмосферу. Занял насиженное мною место в кресле и сделал глоток вина. Держа в правой руке бокал, я принялся разглядывать огоньки пламени через стекло бокала. Я сделал ещё пару глотков вина, медленно, со знанием дела. Стараясь ощутить на вкус все тона и полутона. Дедушка наконец-то успокоился, видимо, договорился сам с собой. Присел рядом со мною на соседнее кресло. Заглотил бокал вина, буквально залпом. Так пьют только водку, не дожидаясь закуски.

– Ну и кислятина! – изобразив недовольство вином, произнёс дед.

– Но дело ведь не в вине, так? – поинтересовался я.

– Есть одна история, которая гложет меня изнутри, покоя не даёт. Вот уже и совсем дряхлый старик я, а чувство вины меня не покидает. Так и не смог я убедить себя в том, что не виноват я.

– А что же такого ты сделал? Что случилось? – удивлённо спросил я.

Я знал своего деда как человека очень порядочного. Мне даже никогда бы не пришло в голову, что мой дед мог совершить преступление или поступить не по совести. Но, конечно, ситуации бывают разные.

Дед, набравшись храбрости, начал свою историю-исповедь.

– Мне и вправду очень тяжело об этом вспоминать. Я никогда, слышишь, никогда никому не рассказывал этой истории. Расскажу я тебе всё как на духу, может, облегчу душу свою перед смертью. Я, конечно, знаю, что ни в чём не виноват, ребятнёй мы тогда были безмозглой, но всё меня внутри что-то гложет. Было мне тогда лет девять или десять. Как только учёба заканчивалась и наступало лето, мы с ребятами всё время от рассвета и до заката проводили на улице. На речке, в лесу, с отцом на сенокосе. То в поле ловили бабочек и выпасали скотину, то в лес по грибы и ягоды, то в огороде поливаем, нас тогда никто не выгуливал, никто не искал. Проголодаемся, прибежим в дом пообедать – и опять на улицу. Но работу по хозяйству всегда выполняли, даже мысли не допускали перечить отцу или матери. Но были места, в которые ходить было запрещено строго-настрого. Одно из таких мест было в нескольких километрах от нашей деревни. Огромное поле, а посреди поля стоял когда-то добротный барский дом. А ещё несколько километров в лес от барской усадьбы был чугунолитейный завод, принадлежавший тоже когда-то этой семье промышленников. Якобы в тех местах неожиданно появлялся грязно-жёлтый туман, вот точь-в-точь такой, как сегодня тут. И пропадали в нём люди, в основном мальчики. Бесследно исчезали совсем. Почему и откуда появлялся туман – неизвестно и куда пропадал – тоже. Больше было вопросов, чем ответов. Но мы же были охочие до всего. Что нам туман! Всё бабьи страшилки! И однажды мы с ребятами настолько осмелели, что отправились туда интереса ради. А дело было так.