Элиана Арнтгольц - Тёмные времена души. Карта смерти

Дедушка замолчал. После длинной паузы в сдавленном от горя голосе услышалась боль.

– Ниночки больше с нами нет… Никому я больше не нужен. Вот и мой век заканчивается, я чувствую. Наконец-то… – Он поднял голову, глядя в потолок, произнёс: – Скоро, совсем скоро, моя родная, мы с тобой встретимся. Подожди ещё немножко…

Он снял очки и начал вытирать побежавшие по щекам слёзы.

Я почувствовал эту боль утраты. Но ничего сделать я не мог.

Дед немного успокоился. Он допил свой чай, даже похвалил мёд.

Спустя некоторое время мы уже сидели на веранде, дышали воздухом. Я приготовил обед. Отобедали всё там же, на веранде, а затем я вынес самовар, и мы принялись чаёвничать вместе с конфетами «Вдохновение». Вроде грусть, и тоска, и хандра уже позади. Дед мой на свежем воздухе да после целительного мёда и вправду выздоровел.

Мы с дедом не обсуждали спорт, не критиковали власть и политику. Ещё в списке запретных тем были осуждение людей, сплетни и всякое злословие. Это табу в нашей семье было с самого детства. Дед приравнивал все эти качества к группе самых тяжёлых грехов, который могут нанести тяжкий вред не только одному человеку, но и всему его окружению. Дедушка мой очень глубокий человек с философским взглядом на жизнь. У него есть чему поучиться. В последнее время и меня начали интересовать похожие вещи и темы для размышления. О смысле жизни, о предназначении, о мировом устройстве, обо всём скрытом и сакральном. Возможно, пришло моё время. Может, так и выглядит переход на новую ступень развития, где духовное превосходит материальное. Уже не так важны материальные вещи и удовлетворение своих животных инстинктов. Жажда денег, вещей, власти, еды и удовольствий. Всё это второстепенно. Дедушка, конечно, заметил изменения и неожиданные странные вопросы, которые я задавал. Но эти философские темы и рассуждения ему пришлись по вкусу, и он с удовольствием отвечал на мои вопросы и рассуждал вместе со мной на животрепещущие актуальные темы. Старался передать свою мудрость и опыт.

Мы сидели и разговаривали о том, о сём. Вдруг я набрался храбрости задать вопрос о смерти.

– Дедушка, скажи, неужели тебе не страшно, когда ты говоришь, что уже пора, время пришло умирать? Неужели не хочется жить?

– Нет, внучек, не страшно. Когда ты прожил свою жизнь так, как хотел, завершил всё начатое, то не страшно. Знаешь, кому страшно?

– Кому? – с интересом спросил я.

– Тем, кто пребывает в иллюзиях всю свою жизнь. Ходит на работу каждый день и ненавидит эту работу. Живёт с человеком, которого не любит, и тем самым отравляет жизнь себе и ему ежедневными скандалами и выяснением отношений. Дети, которые живут с тобой в одном доме, но ты не знаешь про них ничего. Их воспитывает детский сад, школа, лагерь, улица, кому повезло больше, бабушки. И когда наступает час икс, то очень страшно. Ведь на этом свете ты не сделал ничего, ты ничего не добился, не создал. Жизнь прошла мимо. И тут слукавить перед окружающими не получится, их тут нет. Тут ты один на один, сам с собой. И вот тут-то и становится грустно, обидно и страшно.

– Ты хочешь сказать, что человек чувствует приближающуюся смерть? – удивился я.

– Конечно, чувствует. Когда уже нет цели, нет желаний, чувствуешь конечность бытия. Фатальность. А знаешь, как было раньше?

– Мне очень интересно, расскажи!

– В деревнях раньше в домах, где были пожилые люди, заранее были приготовлены гробы. Хранились они на чердаках или в сенях. И это никого не смущало. Не вызывало какой-то истерики, паники да и страха при виде гроба. Все всё понимали. Как только преставился раб Божий, надо сразу похоронить. Заморозков тогда ещё не было. А бывало ещё и такое. Ничего не предвещает вроде беды. Соберёт старушка всю свою многочисленную родню. Повидается со всеми, каждому что-то скажет. Все распоряжения, как захоронить её, даст. Одежду похоронную приготовит. Искупается и ложится спать, а во сне раба Божья померла тихо. И такое было часто. Люди чувствовали сильнее.

Затем дедушка посмотрел в пол, выдержал паузу, поднял на меня глаза и сказал:

– Ну да ладно. Не будем о грустном.

На улице уже начало смеркаться. Мне показалось, что озеро затягивает густой туман. Он был не совсем обычный, казался грязно-жёлтым. И туман медленно двигался в нашу сторону. Потихоньку из вида скрылось озеро, затем пропали из видимости две огромные сосны метрах в ста от дома. И туман уже шёл на нас. Мы поторопились в дом. Из окна дома мы стали наблюдать, как туман скрывает последние очертания предметов. И вот ещё чуть-чуть, и вид из окна превратился в густую жёлтую завесу. Ничего не было видно.