Нана Рай - Расшатанные люди

Она надевает пальто, однако перед самым выходом ее останавливает звонок смартфона.

– Алло? – Юлиана даже не пытается скрыть раздражение.

Да, ночью ей не хватало Ильи. Но сейчас разговаривать с ним, все равно, что слышать лязг ножа о точильный камень.

– Мы можем поговорить? – из-за волнения голос Ильи звучит прерывисто.

– Я опаздываю на работу.

– Юлиана, тебе не стоит никуда идти в твоем состоянии…

– Ты все-таки позвонил Евгению?

– Нет, но лучше тебе остаться дома. Я могу с ним поговорить, он все поймет.

Это что, отчаяние сквозит в его голосе? Юлиана упрямо поджимает губы:

– Не смей. Я сама с ним поговорю. А с тобой… – она сдерживает на языке очередную грубость. – Если хочешь, приезжай вечером. И захвати вина. Бутылки две красного не помешают.

Ответ ее мало интересует. Она и так знает, что он приедет, поэтому сбрасывает вызов и выходит в сырой подъезд. Бетонные ступени отзываются глухим стуком каблуков в ответ на ее шаги и застревают назойливым звуком в ушах. На улице Юлиана невольно замирает при виде снежинок, мечущихся по воздуху под порывами ветра. Снег? В октябре? Еще вчера стояла невообразимая духота.

Холодные капли оседают на губах.

– Снеговик! Снеговик! – звучит в голове звонкий детский голос.

Юлиану передергивает от внезапного отголоска воспоминания. О, нет. Она знает, как устроена память. Увидела фальшивое фото, где они с мужем и неизвестной девочкой в горах, ощутила вкус снега, плюс этот умоляющий голос Ильи и все… Подсознание начинает подготавливать почву для вымышленных воспоминаний. Черта с два она позволит своему разуму себя обмануть!

Приехав в «Санитатем» на такси, она даже не здоровается с Ингой, лишь бросив сухое:

– Для меня привозили ключи от машины?

– Да.

Инга настороженно протягивает брелок от «Мини Купер» Юлиане, и она коротко приказывает:

– Отмени все приемы на сегодня.

– Что? Но…

Ее слова уже не долетают до Юлианы. Даже, если это дурацкий розыгрыш Ильи, она не в состоянии принимать пациентов, когда все мысли заняты… Зоей.

Возле кабинета Евгения Анатольевича она останавливается и некоторое время дышит ровно, словно с опаской, что следующий вдох будет последним. А затем стучится костяшками пальцев.

– Войдите.

Евгений принимал клиентов не так часто, как остальные психотерапевты центра, но все же время от времени проводил сеансы и зарекомендовал себя профессионалом. Правда, порой Юлиане казалось, что те женщины, которые записывались к нему на прием, вовсе не были его пациентками. Однажды она заметила, как у одной из них мелькнул под плащом черный пеньюар. Хотя, кто знает, может, это такой фетиш.

Но кто оспорит работу начальника? Центр принадлежит ему, и правила устанавливает тоже он.

– Надо поговорить, – с порога заявляет Юлиана.

– Удивительно, как это ты не входишь с ноги, – язвит Евгений и отрывает взгляд от кожаной папки, в которой бухгалтер обычно приносит ему отчеты за предыдущий месяц.

– Не то настроение.

Юлиана закрывает за собой двери и садится в комфортное глубокое кресло напротив стола Евгения. Ноги закидывает на пуфик и на минуту прикрывает глаза, пытаясь расслабиться. Вдох и выдох в два раза длиннее. Обычно спокойное дыхание позволяет ей быстро погрузиться в легкий транс и привести мысли в порядок. Но сегодня на голодный желудок, она выпила лишь чашку горького кофе, ее нервы натянуты так же, как и вчера.

– Я отменила все приемы на сегодня, – наконец, отзывается она и открывает глаза.

Все это время Евгений понимающе молчал, хотя вопросительно вздернутые брови и прищуренный взгляд говорили о другом.

– Причина?

– Вчера Илья заявил, что у нас была дочь, – на одном дыхании произносит Юлиана.

Холодное спокойствие на лице Евгения дает трещину. Он поспешно кладет папку на стол, чтобы не выдать себя с головой нервной дрожью, и откидывается в кресле. Пальцами приглаживает усы, а его кадык дергается при каждом глотке.

– Почему он… вдруг так сказал? – медленно уточняет Евгений.

– Я нашла коробку с фотографиями… Он сказал, что я вытеснила дочь из головы. Сказал, что ты лечил меня, и… – Юлиана захлебывается собственными словами.

Она надеялась, что увидит в глазах Евгения чистое недоумение. Надеялась, пока мчалась на работу, что он засмеется ее абсурдному рассказу. А вместо этого он ведет себя так, будто это все правда.

Юлиана сжимает подлокотники кресла, вдруг осознав, что быть пациентом, а не психотерапевтом, не так приятно.