Марина Зилотина - Аномалии среди нас. Я жертва. Книга вторая

– Отлично! — «Папа?» – Камилла старалась понять причину резкой перемены в настроении отца. – Я за мамой. Ну, восстанавливайтесь. И Лука, извини. Погорячился. – Отец трепетно обнял дочь, кивнул в мою сторону и удалился так же стремительно, как и появился. Камилла перевела на меня разоблачающий взгляд.

– Что? – Я выглядел, как идиот, не зная истинную причину её претензий: «Полоумный Стас Шульгин? Управляемый отец? Или щекотливая тема моего побега?» . Фурия села на винтовой табурет в скептичной позе и смотрела на меня, как на проворовавшегося кота. А я искал способ избавления от своего клише. В итоге хищник не выдержал напряжения, отложил камни и встал перед ней, копируя её закрытую позу. – Итак, я само внимание. Жду твоего инкриминирования.

Камилла оценила степень моей невменяемости, внезапно сбросила маску прокурора, вскочила с места и, направляясь в кухню, шаловливо отчитывала:

– И это – только мой отец. Ты ещё не общался с категоричной мамой. А ты заваливал меня цветами! Да у меня был кровавый террор три месяца!

– Пришлю икебану с извинениями. Чтобы возместить моральный ущерб.

– Только посмей. И отправишься в травматологию прямо с моего порога! – Я поймал перчатку, которой леди целилась мне в лоб. Но хищник нуждался в алкоголе.

– Не разделишь со мной аперитив? Надеюсь, маэстро предпочитает не «Саратогу»? – я прикусил язык. Но леди ответила на мою дерзость полуулыбкой:

– Спиртное и я – несовместимы. У меня непереносимость. – Шокированный её признанием, я пытался изъясняться жестами в направлении загруженного бара. Но Камилла не поняла моих угрызений совести и заверила. – Но твой коктейль от этого не пострадает. Идём отдыхать. А то, родители не переживут наших рецидивов.

Я рассмеялся и съязвил:

– Зато отвлекутся от соседского сынка, который пребывает в блаженном стазисе. – Вторая перчатка всё-таки попала непосредственно по назначению.

Уже перед отъездом я извлёк ключи от Nissan Patrol. Пантера нахмурилась. Меня обдало рациональным базиликом, померанец замер, а на горизонте появился критичный пряный фенхель. Я понял, время взаимных дипломатических нот подошло к концу. Она вооружилась антидотом против заблуждений:

– А если честно? Как ты сюда попал? – Имитируя занятость, я просматривал телефон и оттягивал неизбежное. Пантера сузила глаза. – Я звонила в отделение интенсивной терапии в десять. Ты был без сознания. И тебя готовили к операции.

– Правда? Значит, не успели, – чертыхаясь про себя, я отвернулся к воротам. Камилла поддержала мою ложь прохладным насмешливым тоном:

– Действительно, какие нерасторопные ребята. Уже и бессознательные пациенты убегают с порога операционной.

Я стиснул челюсти: «Очередная демаскировка». Вспыльчивое животное уже каменело. Но буря мгновенно стихла. Я почувствовал её спиной. Безошибочно определив проекцию сердца под лопаткой, она продышала:

– Не гневайся. – Кожные рецепторы обострились. Сердце отбивало стаккато. Она замерла, слушая мой сильный, уверенный пульс. По телу пробегали энергетические волны. А Камилла прижалась губами к шоковой сердечной мышце Луки Гордона и беззвучно выдохнула. – Моё сердечко, больше не пугай меня.

Разворачиваясь к ней, хищник зачарованно потянулся к тёплой кисти, но коварная рептилия тут же отстранилась и предупредительно покачала головой:

– Шш… Но как ты это объяснишь родителям? – Она лукаво приподняла бровки и кивнула в сторону дороги. – А вот и они. Бриги вчера были в кардиологии. А теперь чувствуют себя обманутыми. Думаю, Гордоны с ними солидарны.

– Обманутыми? – До меня ещё смутно доходил смысл её слов, а в духе уже сработал триггер: «Моё» . Всё, кнопка запуска активирована, хищник не владел собой. Но леди театрально задумалась и продолжила пытки моего самообладания:

– Кажется, в тот день у тебя был рецидив? А сейчас тебе припишут сердечную недостаточность и, как минимум, поздний инфаркт лёгких. – Возбужденно впитывая её запах и тяжело дыша, её уже гипнотизировал вампир, а Камилла соблазнительно урчала. – Какой блеск в глазах! Эйфория и некритичное поведение. Удушье и дисфория – острый приступ раздражительности. Соберись, Гордон. Иначе тебе сейчас вызовут неотложку. И отправят, если не в кардиологию, то в психдиспансер с чудными ребятами из психбригады – навещать соседа Шульгина.

– Коварная репти… – хищник закусил ладонь. А она невозмутимо продолжала:

– Хотя, было б интересно посмотреть, в чём ты убежишь оттуда? – Под её смешок дискредитированный монстр захлебнулся пеной. Она пятилась к собакам, но контрольным выстрелом послала мне воздушный поцелуй. – Мой грозный Аполлон.