Марина Зилотина - Аномалии среди нас. Я жертва. Книга вторая

– Атрибуты курортного города? Хм. Нет. Когда ты родился в этом царстве, тебя привлекают совсем другие вещи. Не внешние фасадные, а дорогие сердцу субъективные переживания, эмоции, предметы… – Камилла мягко высвободила руку, взяла мастихин и, увлекаясь процессом очищения палитры от остатков красок, погрузилась в свои закрытые для меня воспоминания. Я почувствовал себя крайне уязвимым перед девочкой со зрелым, принципиально чистым мировоззрением.

– Так что там с алычой?

– Это удивительное дерево росло около нашего дома, за оградой на проезжей части. Оно было дикое, но это не мешало ему заваливать всю дорогу и соседние дворы плодами. Мы детьми несли повинность – собирать побитую алычу в огромные кучи. Вот это был пейнтбол! Матушки едва могли смотреть на своих озорников! Представь картину – бегает свора заляпанных папуасов по саду с визгами и улюлюканьем, распугивая всю округу. А приблизиться к ним нельзя – вокруг летают раскисшие снаряды. Родители даже не встревали. Попасть под перекрёстный огонь – ощущения не из приятных. А вокруг этих загорелых бабуинов душистое, тёплое месиво жёлтых, красных, бордовых ягод. Просто алычовая мистерия. Это было так красочно и аппетитно! Ах! – Камилла соблазнительно прищёлкнула языком, но её лучистые глаза не улыбались. У меня пересохло горло.

– Что-то ещё?

Она покачала головой, чёрная пелена волос заволновалась, лаская её руки:

– Море. – Пластичные пальчики легко пробежались по дюжине тюбиков сине-зелёного оттенка. Я обхватил за плечи расстроенное создание и лукаво усмехнулся в ушко:

– О, ну, это я могу устроить.

– Пейнтбол? – Озорная кошка резво вывернулась из-под руки зачарованного хищника и угрожающе нацелила на меня тюбик опасного красного цвета. – Если ты это имел в виду, то преимущество на моей стороне.

– Я понял – это тот краплак?

– Нет. Это кадмий красный. Практически, брусника. Но на твоей одежде он тоже будет выглядеть неплохо. Уверяю, очень эстетично. Лучше, чем кровавый.

– Думаю, ради такой забавы мы отправимся на стрельбище, – с трудом подавляя неконтролируемый темперамент, я медленно отвёл руку заинтригованной девочки и подхватил нетронутую тубу её предпочитаемого цвета. – А вот, море… – Стремительно бледнея, независимая леди напряглась, и хищник хмыкнул не без раздражения. – Знаю. Настоящее ты не позволишь. Хотя… Любой пляж мира? И сейчас? Махнём? – Но вся мощь моего демонического обаяния была разбита её смешком. – Ладно. Пусть будет камерное «море». Тут я могу преодолеть твою принципиальность. Так что, готовься оголить свой НЗ кобальта, хрома, синего ФЦ и ультрамарина. Там будет живописно.

Спешно сворачивая дела, хищник не расставался с телефоном и так надоел ей со своей параноидальной опекой, что напоролся на любезные комплементы:

– Ланселот, Вы не даёте мне сосредоточиться.

– Извини. Но для меня твоя безопасность важнее, чем твоё вдохновение.

– Ты нелогичен. Если всё так плохо, зачем же ты привёз меня сюда?

– Плохо?! Уже еду! Жди! – Но мою панику осадило саркастичное контральто:

– Жди?! Очнись! Не поеду же я на собаках!

– Надеюсь. Вдруг ты решишь сэкономить на бензине?

– Сегодня у меня вообще экономический бум!

– Что-то ещё, кроме бензина?

– Твои деньги на телефоне! – Она бессовестно бросила трубку. И чтобы убить меня, отключила телефон. Мне остались только переговоры на закрытой частоте.

Когда я подъехал, Камилла увлечённо работала над большим холстом. Она даже не заметила автомобиль. Меня выдали собаки. Она кивнула, избавилась от наушников, но от работы не отвлеклась. Исключая случайных жертв моей невменяемости, я отпустил охрану и зарычал на весь питомник:

– Я отвечаю за тебя, ты не можешь это игнорировать! – Пожирая голодными глазами строптивое безмятежное чудо, главный прокурор с трудом силился вспомнить свои аргументы.

– Гордон, я ценю твою заботу, но я взрослая девочка.

– А твои родители тоже так считают? Кто будет перед ними отчитываться? Их «взрослая девочка» или без пяти минут криминальный элемент? – Моя аллегория была не так уж и далека от истины. Хищник жутко истосковался за пару часов разлуки. Её аромат на солнце расцветал сочными всполохами цитрусового букета, переливаясь творческим королём цветов. Жасмин пылал. А хищник сглатывал слюни возбуждения и успокаивал себя, угадывая медитативную душицу.

– Хм. Криминальный элемент? А это кто? – Она ещё и издевалась!