Игорь Прокопенко - СЕПАР

Подъехала ещё одна машина, пассажиры вышли, подошли к нам.

– Это на выезд через гуманитарный коридор? – спросила одна из приехавших.

– Да, – дружно кивнули мы.

Тем временем подъехала уже пятая машина с «белым флагом».

– Ну что, будем двигать? – предложил я.

Пять машин – уже неплохой кортеж. Тем более, время уже перевалило за четверть одиннадцатого.

Все погрузились в свой транспорт, и мы тронулись. Наша машина оказалась первой в колонне. Проехав несколько сотен метров, я увидел ещё пять автомобилей с белыми флагами, двигающихся нам навстречу. Первый мигнул фарами и остановился. Я поравнялся с ним и тоже нажал на тормоз.

– Не пускают, завернули, – с недовольным видом произнес встречный водитель в открытое окно.

– Кто, эти или те? – уточнил я.

– Эти. Говорят, не было команды никого пропускать.

– Да как это? Давайте я сейчас на горячую линию позвоню! – возмутилась с заднего сиденья Света. Достала телефон и начала звонить. – Алло, здравствуйте! А почему нас не пускают через гуманитарный коридор? … Да… С белыми флагами… Не пропустили… Сказали, ничего не знают… Хорошо, спасибо. – И уже обращаясь к нам: – Говорят, что всё нормально, должны пропустить!

Я повернулся к предводителю встречной колонны.

– Звонили на горячую линию. Говорят, что будут пускать. Мы будем пробовать.

Тот утвердительно кивнул:

– Тогда мы за вами.

Он высунул руку в окно и вращательно помахал ею. Я нажал на газ, и колонна двинулась дальше, вобрав в себя ещё пять автомобилей, развернувшихся и пристроившихся к нам в хвост.

Мы переехали через мост и стали приближаться к выезду из города. Многоэтажки сменились частным сектором. Это был мой родной Камброд. На асфальте начали попадаться воронки от снарядов и мин, поломанные деревья, по краям дороги с фонарных столбов свисали разорванные провода. Последние два дома были полностью выгоревшими. Раньше перед одним из этих домов стояла лавочка, и на ней всегда сидели две бабульки – следили за играющими тут же внуками и перемывали косточки политикам. Сейчас не осталось ни лавочки, ни домов, ни, видимо, и самих бабулек. Война…

Спустя еще метров пятьсот взгляд выхватил разбитую автобусную остановку. Память сразу предательски подкинула воспоминая – мы с уличными друзьями, еще подростки, мчим на великах купаться на ставок, и именно здесь, возле остановки у меня с колеса спадает цепь. Я останавливаюсь, быстро ставлю её на место, и мы наперегонки летим дальше.

Колонна продолжала движение. Лесополосы, которая тянулась по обеим сторонам дороги, уже не было. Все деревья были поломаны, торчали лишь обугленные пеньки. На обочине с нашей стороны валялась на боку перевернутая и сгоревшая БМП. Дорожный асфальт был изрыт воронками, усыпан металлическими осколками и ошмётками бетонного бордюра. Только бы не пробить колесо! А вот и кафе «Перекресток». Верней, его остатки. Расположенное на выезде из города в уютной рощице, оно всегда служило отличным местом для отдыха, и мы частенько с семьей выезжали сюда поесть шашлык. Теперь не было ни рощицы, ни беседок, лишь почерневшие останки помещения кухни. А с другой стороны дороги дымила разбитая автозаправка.

Увиденное не воспринималось как реальность. Каждый нейрон нервных клеток мозговых цепей вопил – как такое может быть? Ради чего это? Неужели это всё сделали ЛЮДИ? Словно кошмарный сон… Плевок в детскую память… Как будто дьявол решил пошутить и вживить в сознание сомнение в реальности тех счастливых дней, выдавая за действительность то, что окружало нас сейчас…

Ошарашенные увиденным, мы наконец добрались до блокпоста. Колонна остановилась. Люди начали выходить из машин. Из окопа, уходящего вправо и влево от шоссе, высунулась перепачканная мужская физиономия и рука, жестом показавшая нам разворачиваться. Предвидя такую реакцию на наш приезд, несколько человек, в том числе и мы со Светланой, направились к окопу. Оттуда вылез хозяин грязной физиономии, уже целиком, и пригибаясь подошел к нам.

– Сказано же, не пускаем! – заявил он. – Садитесь по машинам и сваливайте отсюда! Сейчас снайпер укроповский отработает по вам, и всё!

– Я только что на правительственную линию ЛНР звонила, – возмутилась в ответ Света. – Мне сказали, что работает гуманитарный коридор! Почему вы не пропускаете?

Все остальные тоже начали возмущаться и требовать проезда. Ополченец сплюнул и молча прыгнул назад в окоп. Рукой опять махнул уезжать.