Йонас Бонниер - День гнева [litres]

Скользя пальцем по бумаге с колонками цифр, Синдре оценивал в уме верность подсчетов и все время чувствовал присутствие за дверью Юнни Мохеда. Наконец он его впустил, отложив в сторону график работы на выходные. Таблица «Эксель» требовала сосредоточенности, что к концу дня казалось невозможным, и Синдре решил заняться ею завтра утром.

– Выглядишь измотанным, – озабоченно начал Юнни, усаживаясь в кресло для посетителей.

«Это твоя жена так изматывает меня в постели», – мысленно отозвался на это Синдре, а вслух ответил, вздохнув:

– Со мной все в порядке.

Эти сессии, по часу через неделю, как будто давно прекратились. Но Юнни продолжал донимать Синдре своей пунктуальностью. Синдре никак не мог решиться первым поставить в этом деле точку. Юнни, со своей стороны, тоже. Что касается самой терапии, здесь Юнни придерживался одной из двух стратегий, и для Синдре до последнего момента оставалось загадкой, какую из них он выберет на этот раз.

В общем, Юнни либо тянул с вопросами до конца беседы, либо начинал ее с вопроса, и сегодня, похоже, сработал второй вариант.

– Как думаешь, вернется Анна ко мне в эти выходные?

Это прозвучало как бы между прочим.

Синдре давно научился справляться с муками совести, когда дело касалось Юнни Мохеда. Так крысы, получившие слишком большую дозу пенициллина в канализации, становятся невосприимчивы к крысиному яду.

Одно время Синдре сочувствовал Юнни, но охладевал к нему тем сильнее, чем лучше узнавал этого молодого человека. Потому что ничто так не раздражало Синдре в людях, как недостаток инициативы и самолюбия, Юнни же со всей красноречивостью демонстрировал практически полное отсутствие и того, и другого.

Разумеется, Синдре никогда не говорил об этом напрямую. Только кивал и слушал, когда Юнни жаловался ему на свою однообразную жизнь, которая была Синдре так же интересна, как трансляция футбольного матча по телевизору. Вот и сегодня спустя двадцать минут Синдре решил, что пора закругляться. Почти полчаса – больше он выдержать не в состоянии.

Покажи сутулый мальчик хоть раз себя мужчиной, двинь он в лицо Синдре кулаком – «Верни мне мою жену!» – Синдре наверняка проявил бы к нему больший интерес. Но ничего такого не происходило. Ничего, кроме вечного нытья про старых друзей, скуку на работе и то, как проходят репетиции.

Будь у Синдре больше времени, он наверняка показал бы себя более внимательным собеседником и терпеливым психологом, каковым, конечно, и был на самом деле.

– Да, – поддакнул он вместо этого. – Звучит и в самом деле тоскливо.

Юнни вздохнул.

Синдре не знал, что здесь еще можно обсуждать. Он хотел домой, к жене Юнни, которая сейчас наверняка готовит с его детьми домашние задания.

Это было чистое безумие. Синдре поднялся.

– Хорошо, – сказал он. – Увидимся через две недели.

Когда Синдре вошел, Микаэла стояла на кухне в переднике, обтягивающем ее круглый живот. Синдре казалось, она с каждым днем становится меньше ростом и толще, щеки все округляются, и в глазах не остается ничего, кроме блеска. Дом полнили соблазнительные ароматы. На сковороде шипело мясо. Микаэла с огромным ножом в руке нарезала на разделочной доске шампиньоны.

Она не заметила его приближения и вздрогнула, когда Синдре появился на кухне. Как будто все время ожидала нападения из-за угла.

«По крайней мере, ей есть чем защищаться», – подумал Синдре.

– Собираешься атаковать? – спросил он, кивая на нож.

– Я готовлю еду.

Она произнесла это так, будто Синдре впервые слышал это выражение. Как будто это она первая придумала, что еду можно готовить. Синдре знал, что ему полагается чем-нибудь ее подбодрить, сказать что-нибудь приятное.

– Хорошо, – пробормотал он.

– Не знаю даже, почему я не занимаюсь этим чаще, – отозвалась Микаэла.

«Наверное, потому, что ты съедаешь все раньше, чем успеешь приготовить», – мысленно ответил ей Синдре.

– В самом деле, – сказал он вслух.

– Но все равно это здорово!

– Да, – согласился он. – Хорошо.

Так уж вышло, что один взгляд на булочку добавлял Микаэле сто граммов веса. Синдре понимал, что природа была несправедлива, сыграв с ней эту злую шутку. Когда они вместе уничтожали перед телевизором пакет чипсов, для Синдре это проходило без последствий, а Микаэла была вынуждена потом неделю «отрабатывать» лишние полкилограмма.

Так ли уж обязательно было ей есть эти чипсы?

– Что это будет? – спросил Синдре.