Евгений Матерёв - Музеи… или вдохновляющая музыка The Chemical Brothers [litres самиздат]

Он уже пожалел, что не повернул к выходу в самом начале, когда эта мысль впервые посетила его. Теперь уж отступать некуда – нужно пройти этот путь до конца.

Звенящая тишина повисла над лагерем; лишь гравий хрустел под ногами. Мартин и Клаус уже успели помириться, но их голосов тоже не было слышно. Пройдя мало-мальски значимые объекты, друзья направились к выходу.

Со стороны здания бывшей комендатуры навстречу им шла большая делегация. Шла она медленно, ведь в центре толпы заметно выделялся старик, увидев которого, Йозеф подумал, что окончательно тронулся головой, – на старике была полосатая роба узника. Несколько погодя до Йозефа дошло, что это и есть самый настоящий узник – бывший, который приехал сюда почтить память.

Толпа приближалась; стал слышен незнакомый говор. Фотограф, выбегая вперёд, делал снимки – видно, и прессу пригласили.

Клаус и Мартин пошли дальше, а Йозеф встал как вкопанный. Наваждение какое-то… Даже моральных сил не осталось крикнуть ребятам, чтобы они его подождали. Если бы крикнул, может быть, всё пошло бы по-другому…

Несмотря на ясную и тихую погоду, вдруг подул ветер; и такой силы, что кепка приподнялась и вот-вот слетит с головы Йозефа. Он взмахнул руками, чтобы удержать её на месте, но не успел; лишь краем глаза увидел, где она упала, и сделал в ту сторону шаг. Когда Йозеф нагнулся, чтобы поднять её с земли, у него потемнело в глазах, застучало в висках – пришлось даже выставить обе руки вперёд и ловить равновесие.

«Как нелепо я смотрюсь», – подумал он, вспомнив, что перед ним идёт делегация.

Когда Йозеф смог взять себя в руки и зрение нормализовалось, он увидел, что тянется к полосатой бескозырке узника.

«Ладно, морда жидовская, подам я тебе твою кепку, – Йозеф подумал, что это головной убор того самого старика, что даёт сейчас интервью. – А где моя? Куда подевалась?»

Это и есть твоя кепка, Йоз!

Йозеф наконец поднял взгляд, и ему стало не по себе: «Куда это я попал?»

Он моментально забыл о кепке – какая к чёрту кепка!

Зрелище было и впрямь фантасмагоричным. Там, где несколько мгновений назад торчали лишь фундаменты, за то время, что Йозеф пытался прийти в себя, выросли бараки и хозяйственные постройки. Трава же, как, впрочем, и другая растительность вокруг них, наоборот, стала исчезать. Появлялись люди и нелюди. Воздух стал наполняться зловонием, слабыми голосами, злыми окриками и страхом.

Йозеф, преодолевая скованность, будто первый раз на сцене, сделал пару шагов. Разум отказывался верить в такую реальность – это, должно быть, инсценировка – по-другому быть не может. Современные проекторы, голограммы… Это они, несомненно, а как иначе?!

Обернувшись, он увидел, как целая толпа худых людей шла на него.

«Они живые!» – подумал Йозеф, осознав другой смысл слова «живые», выйдя за рамки квеста.

Удерживали строй «капо», обрушивая на головы несчастных узников свои дубинки. От остальных заключённых их отличал не только внешний вид – сапоги, кепи и куртки синего цвета, – но и звериные повадки. Несмотря на относительную упитанность, от них веяло внутренней пустотой – будто они узники вдвойне: и телом, и душой.

По бокам от дороги стояли эсэсовцы с автоматами наперевес. Несколько из них держали на поводках заходящихся в лае псов, давая тем подойти слишком близко к людям в полосатых робах.

Толпа обступила Йозефа. Он, как ещё сторонний наблюдатель, стал рассматривать этих людей: затравленных, сломленных, с потухшими взглядами. Какие-то другие телодвижения, необыкновенные цвета делали происходящее неправдоподобным. Йозеф учуял отвратительный запах; его стали кусать вши.

Нет! Это никакая не реконструкция – посланник будущего вскрикнул от боли, получив палкой по спине, – это правда. Это, что называется, полное погружение.

Морщась от боли и ошалело оглядываясь на надзирателя, Йозеф пополнил строй несчастных. Он пошёл вместе с узниками по грязной, склизкой дороге.

После этого удара к Йозефу постепенно возвращалась способность слышать. Но это было какое-то собачье царство – вокруг стоял один сплошной лай, сквозь который прорывались короткие команды надсмотрщиков.

Впереди показались два здания крематория из всё тех же кирпичей разных оттенков коричневого. Верхушек чахлых деревьев не было видно из-за дыма, который выплывал из длинных труб.

«Неужели их ведут туда?!» – с ужасом подумал Йозеф и невольно приостановился. Ему и в голову не пришло, что он – один из «их».