Синтия Суонсон - Стеклянный лес

Руби спросила, можно ли ей закурить, но полицейские ответили отказом, потому что она несовершеннолетняя.

По другую сторону стола сидели офицер Хилл и еще один полицейский, который представился как детектив Слейтер. Руби не сводила взгляда со значка на груди офицера Хилла. Офицер ей не нравился в отличие от его фамилии, которая происходит от весьма распространенного слова. Фамилия Хилл была ничем не хуже фамилии Гласс. [19] От англ . hill – холм. [20] От англ . glass – стекло.

Хилл не произнес ни слова. За них обоих говорил Слейтер, куривший одну сигарету за другой. Руби наблюдала за ним с завистью.

– Руби, передо мной записи детектива Даффи, который с тобой беседовал несколько дней назад. Тогда он задал тебе несколько вопросов.

Слейтер оторвал взгляд от лежавшего перед ним протокола допроса, в который поглядывал время от времени, словно это газета или журнал, купленные, чтобы почитать в ожидании поезда. Именно так поступала мать Руби. «Лайф», «Харперс», «Архитектурный дайджест». Последний она любила больше всего. Силья приносила их домой и, прочитав от корки до корки, отдавала Руби.

Судя по всему, Слейтер ждал, когда Руби заговорит, но она не знала, что именно должна сказать, поэтому просто кивнула, сильнее закутываясь в свитер, подаренный Шепардом, и сжимая пальцами мягкую шерсть.

– Я хочу поговорить с вами еще раз, – пояснил Слейтер и улыбнулся, словно хотел ее подбодрить или подружиться с ней.

Руби не осуждала его за это. Ведь это его работа – верно? – сделать так, чтобы она ему доверяла.

– Итак, Руби, расскажите-ка нам еще раз, как вы нашли тело отца.

– Когда я вернулась, родителей дома не оказалось.

– И никаких признаков, что ваша мать вернулась с работы?

Руби ужасно хотелось запустить руку под свитер и дотронуться до кулона Сильи, но это была плохая идея, поэтому она стала накручивать волосы на палец.

– Я заглянула в гараж, но маминой машины там не было. Это показалось мне странным, и я заволновалась.

– Понимаю, – кивнул Слейтер. – Что потом?

– Потом я пошла на кухню. – Руби смотрела на стену над головой Слейтера. – И нашла на барной стойке записку матери.

Слейтер зашуршал бумагами.

– В рапорте говорится, что записка была следующего содержания: «Дорогие Генри и Руби, мне очень жаль, что все произошло именно так, но я от вас ухожу. Жизнь слишком коротка, чтобы ждать дольше. Генри, позаботься о нашей девочке. Руби, будь хорошей дочерью. Люблю вас обоих».

Дядя Пол шумно выдохнул. Он впервые слышал содержание записки дословно. Руби хотелось взглянуть на него, но она заставила себя смотреть на детектива.

Слейтер задал еще один вопрос:

– Что случилось дальше?

– Моему отцу нравилось гулять в лесу. Поэтому я и решила поискать его там.

– Должно быть, там было очень темно, – заметил Слейтер.

Руби кивнула.

– Так как же вы обнаружили своего отца в такой темноте?

– Он не стал углубляться в лес. Так что это было несложно.

– А после того, как вы его нашли…

– Я вернулась в дом и вызвала полицию. Они приехали очень быстро.

Слейтер медленно кивнул:

– Понятно. А вы когда-нибудь покидаете дом после того, как возвращаетесь из школы? Ходите куда-то или ездите?

«Я делаю это постоянно», – подумала Руби, но вслух ничего не сказала.

Дядя Пол протестующе поднял руку.

– Прошу прощения, но к чему вы клоните? Что пытаетесь выведать у девочки?

Слейтер сурово посмотрел на него и произнес:

– Мы хотим убедиться, что все записали правильно, мистер Гласс, что не упустили ни одного факта.

Руби заметила, что детективу стоило большого труда держаться спокойно и невозмутимо.

Дядя Пол приподнялся.

– Она больше не скажет ни слова без адвоката.

Слейтер и Хилл переглянулись, а Слейтер погасил о пепельницу вот уже третью сигарету.

– Она имеет на это полное право, – сказал детектив. – Есть ли кто-то, кому вы хотите позвонить?

Дядя Пол с минуту колебался, а затем ответил:

– Думаю, я с этим разберусь. Просто дайте мне телефонную книгу и предоставьте помещение, где я смогу спокойно поговорить.

Слейтер пожал плечами.

– Как пожелаете.

Мужчины встали, и Руби поднялась следом за ними.

– А вам, Руби, нужно остаться здесь, – сказал Слейтер.

Она снова села.

– Я скоро вернусь, – тронул ее за плечо дядя Пол. – Если кто-нибудь войдет, просто молчи.

Руби кивнула. Молчание – это ее конек, и дядя Пол наверняка это знает.