Синтия Суонсон - Стеклянный лес

Силья устроилась рядом с мужем, крепко прижавшись к нему и укрыв их обоих одеялом. Она знала, что ему нужно отдохнуть. Сама же медленно вдыхала и выдыхала в попытке унять отчаянно колотившееся сердце. Ей не терпелось дождаться того момента, когда они снова смогут заняться любовью.

Теперь, когда Генри появлялся на Манхэттене, они больше не посещали рестораны и не гуляли по городу, а снимали номер в отеле. Муж оплачивал пребывание и подписывался в журнале регистрации своим квадратным почерком: «Мистер и миссис Генри Гласс». Клерк за стойкой улыбался одетому в военный мундир Генри, кивал Силье, теребившей обручальное кольцо, и желал приятного пребывания. В ответ Генри уверял его, что именно так и будет. Поднимаясь в лифте, супруги держались за руки.

Силье очень нравилось заниматься любовью с мужем, и собственная раскованность ее изумляла, ведь раньше она не могла и помыслить, что интимная жизнь столь многообразна. И все же она делала это вместе с собственным мужем, словно на свете не существовало ничего более естественного.

Теперь Силья была замужем, и Генри – красивый идеальный Генри – принадлежал только ей одной. Ни у одной женщины не было прав на его тело, и ни один мужчина, кроме Генри, не смел посягнуть на нее. И так будет до конца жизни.

– Я никогда об этом не пожалею, – прошептал Генри, когда они в изнеможении сжимали друг друга в объятиях. – Женившись на тебе, куколка, я принял самое разумное решение в своей жизни.

В иллюминатор «Боинга-707» я впервые увидела Нью-Йорк. День выдался ясным, и вокруг расстилалось ярко-голубое небо.

– Идеальная погода, – сказал по громкой связи пилот. – Посмотрите налево, чтобы полюбоваться чудесным видом Манхэттена.

Я уставилась в крошечное овальное окно, не в силах стереть улыбку с лица. Перелет в другой город действительно оказался таким захватывающим, как я и ожидала.

Прижав Пи Джея к груди, я показывала ему Эмпайр-стейт-билдинг, возвышавшийся над остальными зданиями в центре города, видневшуюся в отдалении статую Свободы и другие достопримечательности города. Я старалась говорить тихо, чтобы не беспокоить Пола, на протяжении всего полета читавшего журналы и курившего одну сигарету за другой. Проходившая мимо длинноногая стюардесса мягко напомнила ему, что во время приземления курить запрещено. Пол потушил сигарету в прикрепленной к подлокотнику пепельнице и тепло улыбнулся стюардессе, которая, несмотря на соблазнительную округлость форм, пухлыми щеками и свежим цветом лица напоминала двенадцатилетнего подростка.

Я нахмурилась, но тут же отвернулась к иллюминатору, не желая показывать Полу свою ревность.

В аэропорту Ла-Гуардиа нас никто не встречал, да и кто бы это мог быть? Кроме членов семьи Генри, мы никого в Нью-Йорке не знали.

Пол летал на самолетах всего несколько раз, но при этом вел себя как заправский путешественник: уверенно отвел меня к стойке выдачи багажа, а после того, как мы получили свои чемоданы, отправился на поиски машины. Сидя в ожидании мужа, я огляделась по сторонам. Все в Ла-Гуардии – начиная с быстро движущейся конвейерной ленты с багажом пассажиров и заканчивая оранжевыми пластиковыми сиденьями – было современным, ярким и прочным. Я чувствовала себя так, словно оказалась не в Америке, а в совершенно другой стране. И это всего лишь аэропорт. Кто знает, что меня ждет в городе со странным названием Стоункилл? [2] От англ . stone – камень, каменный, и kill – убивать.

«Kill» в переводе с датского означает «ручей», – пояснил Пол, когда я впервые высказала удивление. – Так что город называется Каменный Ручей. Надеюсь, такое название для тебя будет звучать менее странно».

И правда – такое словосочетание звучало привычнее, но по-прежнему казалось мне зловещим.

Поездка в Стоункилл на арендованном бирюзовом «форде-ферлейне» заняла два часа. Пол дважды сбился с дороги: первый раз пропустил въезд на Бронкс-Ривер-паркуэй, а во второй – не успел повернуть на шоссе, ведущее в город. И все же он не разозлился, как поступили бы большинство водителей, не занервничал, как случилось бы со мной, а, сверившись с картой, молча поехал дальше.

Было почти семь часов вечера, когда мы оказались на подъездной аллее дома Сильи и Генри.

– Руби сказала, что мы не застанем ее дома, но оставила для нас ключ под ковриком на крыльце, – сказал Пол и пояснил, что Руби сейчас живет на другом конце города, у мисс Уэллс, своей учительницы английского языка.