Дэвид Кроу - Бледнолицая ложь. Как я помогал отцу в его преступлениях

Сэм, проигнорировав его слова, побежал за угол, набрал камней и стал кидаться ими, распугивая ящериц. Я решил, что это ничем нам не грозит, пока он не швыряется в здание полиции, и оставил его в покое. Салли с библиотечной книгой под мышкой зашла в пустой холл; секретарша предложила ей стакан воды и усадила в тихом уголке, где можно было почитать.

Я сидел и наблюдал за отцом и старшим полицейским.

— Человек, живущий поблизости, увидел, как вы с вашими сыновьями крали бревно. Он вызвал нас, чтобы мы разобрались.

Действительно, когда мы заталкивали бревно в машину, вдалеке проехал грузовик, но он двигался по проселку, расположенному примерно в четверти мили от нас. С трудом верилось, что водитель сумел что-то разглядеть.

Оба офицера, вместе с третьим, находившимся в участке, сверлили отца глазами. Чего они ожидали: что он сознается, принесет извинения и пообещает больше никогда так не делать? Я бы на его месте так и поступил. Я обернулся и поглядел на две пустые тюремные камеры у себя за спиной. Если отец что-нибудь не предпримет, его запрут в одной из них. А может, и нас тоже.

— У вашего полицейского департамента нет надо мной юрисдикции, — фыркнул отец, хлопнув ладонью по столу. — Я такой же индеец, как и вы.

Он поиграл мускулами и сделал шаг навстречу офицерам.

— Можем передать дело руководству БДИ, если вы хотите посмотреть, на что способен чероки, отстаивающий свои права. Кто был тут первым: мы, индейцы, или эта индейская резервация?

Трое офицеров-навахо переглянулись, и словно искра промелькнула между ними. Лица их внезапно расслабились, словно решение было уже принято. То ли аргумент отца сработал, то ли они решили, что возня с ним не стоит труда. Так или иначе, они отпустили его, предупредив, чтобы не смел больше красть артефакты с территории резервации.

Но отец, как обычно, продолжил атаку.

— Вы, похоже, не расслышали! — закричал он. — Мы, индейцы, владеем этими камнями. Это наше право — перевозить их, куда мы захотим. У вас нет власти ни над ними, ни надо мной. Вы навахо и должны это знать. Вы меня не застращаете!

Всю дорогу домой его лицо судорожно подергивалось. За последнее время он ввязался в такое количество стычек, что я всерьез опасался, как бы отец не загремел в тюрьму или, того хуже, не погиб.

Как-то в мае, погожим субботним вечером, отец сказал Сэму и Салли, что мы с ним вдвоем едем по делам. Они попытались было возмутиться, но он отмахнулся от них, бросив:

— Ну-ка, молчать.

Пока мы выезжали на дорогу в нашем коричневом седане, отец бормотал себе под нос, и морщины у него на лбу плясали вверх-вниз. Похоже, он не торопился. Он редко сообщал мне, куда мы отправляемся и что будем делать во время таких «деловых» поездок. Мне следовало держать рот на замке и быть его наблюдателем.

Когда мы добрались до Йа-та-хей в Нью-Мексико, отец свернул на юг, на шоссе 666. Это означало, что сперва мы заедем в Гэллап, а потом направимся на север, к одному из складов БДИ. А в Гэллапе остановимся на почте, купим продуктов и навестим одну из отцовских «подружек».

Отец всегда ухаживал за несколькими девушками одновременно — обычно за парикмахершами и официантками, которые зарабатывали совсем мало.

— Мужчине надо развлекаться, — хмыкал он.

Если у нас было достаточно времени, мы заходили с ним вдвоем к ним на работу. Я видел, как отец пытается их поцеловать — и многие ему позволяли. Это было отвратительно. У нас с братом и сестрами не было зимних пальто и теплой обуви, а он покупал этим девицам подарки — бусы и кольца с бирюзой.

Мне приходилось сидеть и слушать, как отец, чтобы произвести на них впечатление, травит им свои байки. Я думал, что и сегодня будет так же. Потом нам обоим было неловко, и, садясь в машину, мы делали вид, что ничего не произошло.

Добравшись до Гэллапа, мы заехали на почту на Второй улице, где у отца было несколько абонентских ящиков для «особых случаев». Прежде чем вылезти из седана, он окинул взглядом парковку и велел мне сделать то же. Отец считал, что у меня талант замечать не местные машины и грузовики, не принадлежащие туристам. Автомобили из Аризоны, Нью-Мексико, Юты и Колорадо опасности не представляют, говорил он, но если мне попадется номер штата Канзас, я должен тут же сообщить ему — что бы он ни делал. И мне надо смотреть, нет ли поблизости подозрительных людей, особенно таких, кто пытается за ним проследить.

Я считал, что он опасается Джорджа. Он познакомился с Джорджем и с мамой в Калифорнии, но, вполне вероятно, его подельник был из Канзаса. А может, отца выслеживал другой человек, которому он перешел дорогу. У него был талант наживать себе врагов.