Сергей Волков - Чикатило. Явление зверя

– Не ерничайте, Андрей Романович! – осадил его следователь. – Вы, между прочим, коммунист. И ваш моральный облик может стать предметом обсуждения на партсобрании. И вашей жене вряд ли будет приятно об этом узнать.

– Извините. Не нужно партсобрания. И Фенечке об этом знать не стоит. Я понимаю, что здесь вопросы задаете вы, но все же могу спросить – вы ведь не станете сообщать об этом… недоразумении? Ну, бес попутал, честное слово! Простите!

– Мы уклонились, Андрей Романович, – Рябинин побарабанил пальцами по столу. – Давайте еще раз: в течение дня вы несколько раз совершили поездки на общественном транспорте, разговаривали с разными людьми. С какой целью?

– Уточнял адрес, спрашивал, как пройти или проехать. У меня было назначено несколько встреч в разных местах, – спокойно объяснил мужчина.

– Наши сотрудники видели, как вы подходили к детям…

– Я же вам объясняю, товарищ следователь, – спрашивал дорогу. Я не смотрел, кто мне встретится первым – ребенок или старик, – Чикатило был сама невозмутимость. Голос его звучал спокойно и очень убедительно. Медведев записывал показания, нож, шпагат, вазелин лежали на столе. В полированном лезвии ножа отражалось лицо Чикатило…

Наступило утро. Дежурство Овсянниковой заканчивалось. По идее, в это время она должна была сдавать дела новой смене дежурных, но Ирина выкроила несколько минут и спустилась на первый этаж, в то крыло здания УВД, где находились камеры предварительного заключения. Обычно тут размещали тех, кто был задержан «до выяснения», дебоширов и прочую криминальную шушеру.

Девушка шла по коридору, стараясь не шуметь. Она то и дело оглядывалась. Мимо проплывали двери камер. Наконец Овсянникова остановилась у одной из них, достала ключи и аккуратно, чтобы не звенеть, отомкнула замок.

Осторожно приоткрыв дверь, она заглянула внутрь, позвала:

– Виталий! Виталий! Вы спите?

– Нет, не сплю, – раздался из камеры тихий и печальный голос Витвицкого. – Голова болит.

– Пить надо меньше, – сказала Ирина громким шепотом и отступила на шаг от двери. – Выходите, только тихо!

Из камеры появился помятый капитан. На щеке у него отпечатались пуговицы с рукава пиджака – видимо, во сне подкладывал руку под голову.

– А мы что, опять на «вы»? – Витвицкий зевнул, прикрыв рот ладонью.

– Я машинально, – Овсянникова поморщилась. – Ну и амбре от тебя. На вот «Холодок».

Она протянула Витвицкому упаковку мятных конфеток.

– Извини, пожалуйста… – мужчина, прикрывая рот ладонью, свободной рукой взял «Холодок». – Значит, мир?

– Мир, мир, – тихонько засмеялась Овсянникова. – Давай уйдем отсюда. Не дай бог кто увидит – старший лейтенант милиции прячет в камере предварительного заключения пьяного капитана милиции, чтобы его не увидело начальство. Сюжет для Райкина.

– Ира, спасибо, что… приютила, – Витвицкий кивнул на открытую дверь камеры. – В гостинице меня бы сразу, как это называется – засекли?.. А почему ты смеешься?

– Видел бы ты себя со стороны…

– Так мне и надо. Больше никогда не буду пить! – твердо сказал Витвицкий.

Он двинулся по коридору, растирая ладонью лицо, приглаживая волосы.

– Зарекался кувшин по воду ходить… – тихо сказала Овсянникова, глядя ему вслед, и закрыла камеру.

Примерно в это же время в районном отделе милиции Чикатило уводили с допроса. Капитан стоял в коридоре у окна, курил. Задержанного он проводил ненавидящим взглядом.

Следом за конвойными и Чикатило в коридор вышли оба следователя, Рябинин и Медведев. Капитан глубоко затянулся, затушил окурок в пепельнице.

– Леня, оформи все как положено, зарегистрируй и после обеда ко мне, – распорядился Рябинин и заметил капитана. – Игорь! Хорошо, что ты тут.

– Ну что, раскололи этого… он? Признался? – спросил капитан.

– Тут не все так просто, – Рябинин замялся. – У него на все есть объяснения.

– Да пиздит он как Троцкий! – рубанул капитан.

Рябинин покачал головой.

– Я пятнадцать лет следователем, Игорь. Вранье научился чуять любой частью тела. У этого Чикатило – ну и фамильице! – НОРМАЛЬНЫЕ объяснения, понимаешь? И легко проверяемые. И с блядью этой вокзальной… У него действительно жена приболела, и он давно с ней не имел… близких отношений.

– Это он сказал?

– Скорее подтвердил. Я еще до допроса Лене поручил позвонить в их ОВД, пробить – там все сходится. Ну, и сейчас в женской консультации справились по-тихому – совпадает.