Карстен Дюсс - Убивать осознанно

Я разделил Драгана на двадцать четыре небольшие части, которые хорошо прошли бы в шредер. Когда сознательно начинаешь воспринимать человека не как человека, а как работу, когда четко понимаешь цель — какую часть тела нужно отпилить следующей, когда делаешь глубокий вдох свежего воздуха, а затем спокойно прилаживаешь бензопилу, то работа действительно идет как по маслу.

Но, сказать по правде, это как на скотобойне. Когда я закончил, оба куска брезента и вся моя экипировка были целиком и полностью в крови. Я люблю порядок и ценю чистую одежду. Поэтому я по брезенту дошел до причала и, как был, прыгнул в воду. Глубина там небольшая, максимум полтора метра. Так я смог хоть немного отмыть свою экипировку и лицо.

Освежившийся и чистый, я снова поднялся по трапу и начал снимать верхнее полотнище брезента. После этого сложил все двадцать четыре части Драгана на середину нижнего полотнища. Я постелил спальный мешок в тачку и щедро облил его отбеливателем, взятым из прачечной. Затем подвинул шредер на край причала, ближе к озеру, подтащил брезент и под конец подвез тачку со спальником. Я открыл ворота и насладился панорамой спокойно раскинувшегося передо мной озера. Выходные закончились, не было видно ни одной лодки.

Мне было неприятно оттого, что я нарушаю живописную тишину ревом шредера. Кусок за куском я бросал своего самого невыносимого клиента в шредер. Каждый кусок поднимал над сине-зеленой поверхностью озера пурпурно-красный фонтан из обрезков моего клиента. На горизонте оранжевым заревом пылал весенний закат. Вид был великолепный. Еще ни разу в жизни я не видел Драгана таким красочным.

Внезапно меня охватил панический страх. Я как раз закинул в шредер первую руку, и тут меня осенило, что я не отрезал большой палец правой руки Драгана. Тот самый, с помощью которого собирался в будущем подписывать газетные послания.

В пылу осознанности я не заметил, какую руку только что спустил через шредер в озеро.

В панике я начал рыться в заметно уменьшившейся горе останков на брезенте. Еще одна рука лежала на месте. Но какая это была рука: правая или левая? Не так-то просто это выяснить, когда рука уже больше не связана с плечом и телом. Как там говорилось? Если ладонь обращена кверху, то большой палец правой руки указывает вправо, а большой палец левой руки — влево. Итак, я уложил оставшуюся руку на брезент ладонью вверх. Большой палец смотрел вправо! И на подушечке был рубец в форме буквы Д… Но самые простые истины приходят на ум, только когда проходит испуг.

Из-за отсутствия опыта я не имел понятия, как нужно отрезать пальцы, чтобы потом их можно было использовать в качестве печати. По первому суставу, по второму или по третьему? К счастью, на руке имелось еще четыре пальца, чтобы поупражняться. Так что я отрезал четыре пальца в разных местах. Мизинец удалось без всяких проблем, как куриную косточку, отрезать по среднему суставу. Но в результате мизинец получился коротковат. Безымянный палец с кольцом-печаткой я отрезал по третьему суставу. Этот, напротив, оказался слишком длинным и хрупким. Опробовав первые суставы на среднем и указательном пальцах, я решил отсечь большой по вторую фалангу включительно.

Я отложил в сторону отрезанный палец и собирался уже бросить остальные четыре в шредер, как вдруг заметил, что пальцев осталось только три. Не хватало безымянного пальца с кольцом. Я огляделся и увидел сороку. С безымянным пальцем в клюве. Она, вероятно, приметила блестящую печатку и залетела в эллинг сквозь открытые ворота. Теперь же она вознамерилась вылететь наружу уже с пальцем и кольцом.

Это кольцо с печаткой я заказал для Драгана много лет назад вместе с аналогичным кольцом для Бориса. Оно было массивным, из чистого серебра, с довольно дорогим бриллиантом посередине. На внешней стороне кольца были изображены стилизованный цветок мака, автоматический пистолет и обнаженная женщина на шесте. Эти одинаковые кольца должны были увековечить их дружбу. Борис уже много лет не носил кольцо. Единственной причиной, почему Драган продолжал его носить даже после разрыва с Борисом, был тот факт, что пальцы Драгана слишком растолстели и кольцо было невозможно снять.

По правде сказать, кольцо было не в моем вкусе. Но и птичке я, конечно, не собирался его оставлять.

Этого мне еще только не хватало, чтобы какая-то вороватая птица стащила палец Драгана и разрушила мой тщательно продуманный план ликвидации. Я взял в руку первый попавшийся предмет и бросил его в сороку. Вышло как нельзя глупо, так как этим предметом оказался большой палец Драгана. Он пролетел мимо сороки, которая, взмахнув крыльями, поднялась в воздух. С безымянным пальцем и печаткой в клюве она вылетела сквозь открытые ворота эллинга и скрылась в направлении соседнего участка. Все получилось… нелепо. Более чем нелепо. Я еще пробежался за ней несколько метров. Но догнать ее было абсолютно невозможно. А ведь именно этого я и боялся: что на этом свете сохранится хоть один кусочек Драгана.