Карстен Дюсс - Убивать осознанно

В тесноте крошечного чулана без окон просто не было места, чтобы стоя выправить дыхание и снять охватившую меня ярость. Ближайшее место для отступления — туалет рядом с приемной фрау Брегенц. Но шансы уйти в данный момент равнялись нулю. Только внезапный сердечный приступ у Драгана помог бы мне сейчас. Я посмотрел на Драгана. Ни единого признака надвигающегося коллапса. Напротив, похоже, эта история даже развеселила его.

Я на секунду закрыл глаза, сделав вид, что думаю, трижды вдохнул и выдохнул, пульс снизился до ста пятидесяти ударов в минуту, тогда я снова открыл глаза.

— Свидетели есть?

— Вообще не должно было быть. В это время на парковке ни души. Только этот дерьмовый автобус заехал.

— Какой еще автобус?

— Междугородний.

— С близорукими пенсионерами?

— Скорее, с детьми, не по годам умными.

— Сколько их было?

— Без понятия. Сколько этих двенадцатилетних придурков поместится в такой автобус? Может, пятьдесят?

— Двенадцатилетних придурков? Мне казалось, ты любишь детей?

— Дети — это радость жизни. Но не в четыре утра на парковке.

— Сколько детей, как думаешь, видели ваши разборки?

— Думаю, все.

— У скольких были мобильники, на которые они снимали?

— Хм… Ну, не знаю… Вероятно, тоже у всех.

— То есть мы имеем пятьдесят видео, на которых ты убиваешь человека на глазах у пятидесяти школьников?

— Нет, максимум сорока девяти.

— Почему?

— Я подбежал к автобусу и вскочил в него. Вырвал смартфон из рук первого попавшегося парнишки, бросил его на пол и растоптал и сказал остальным, чтобы сделали со своими то же самое.

— И сколько из них в этот момент снимали тебя?

— Остальные сорок девять. Но звук на записи будет ужасным, потому что они все истерично орали.

Может, этот сумасшедший вдобавок ко всему еще отмутузил этих детей?

— И что потом?

— Потом приехала полиция, и мы смылись.

— В Сети уже есть какие-то фотографии?

— Да.

— По телевидению?

— Да. Тоже показывали.

— Тебя можно узнать на них?

— Ну, изображения очень размытые. Если бы это было уведомление о штрафе с фото, ты бы точно его опротестовал.

Драган протянул мне свой мобильник, коснулся экрана, чтобы проиграть видео с YouTube, которое, очевидно, было нарезкой из новостного выпуска канала «N 24». Я лицезрел видеозапись невероятно высокого качества, на которой Драган с железным прутом в руке выскакивал из фургона и набрасывался на лежащего на земле человека. Качество записи было отменным не только благодаря навороченному смартфону двенадцатилетнего подростка, но и тому факту, что человек на земле горел ярким пламенем, как и фургон, из которого он, видимо, и выбрался. Но тут появился Драган с железным прутом, и вскоре человек на земле уже не двигался, только продолжал гореть.

Я остановил видео.

Меня тошнило. Вид горящего заживо человека, которого убивает другой человек, сидящий сейчас напротив меня, не удастся вычеркнуть из памяти никакими дыхательными упражнениями, даже если бы у меня была возможность сделать эти упражнения. Мне сложно было принять нужную позу перед этим человеком, чтобы сосредоточиться на дыхании: ноги на ширине плеч, колени слегка согнуты, грудь вперед.

И это приводило меня в еще большую ярость. Просто нельзя допустить, чтобы Драган за полдня перечеркнул двенадцать недель моего курса по осознанности. Вероятно, следовало повнимательнее порыться в различных техниках осознанности, чтобы найти подходящее упражнение против моего отвращения, ярости, страха, растерянности и неприязни. Я дышал сидя и копался в воспоминаниях последних двенадцати недель. Йошка Брайтнер открыл мне, что не события сами по себе тревожат нас, а наше восприятие этих событий. Перефразируя Эпиктета [9] Эпиктет (ок. 50–138) — древнегреческий философ-стоик; основал в Никополе философскую школу; считал, что основная задача философии — научить различать то, что сделать в наших силах, и то, что нет. Людям неподвластно все телесное, внешний мир, но мысли, стремления, а следовательно, и счастье им подвластны. , господин Брайтнер говорил: «Нас беспокоит не само событие как таковое. Только когда мы начинаем классифицировать его, нам становится страшно. Ни одно происшествие само по себе не является плохим или хорошим» .

Итак, для начала я попытался посмотреть на видео с этой точки зрения. Там был человек, который горел. Ладно. И был еще один человек, который убил того, который горел. Так, ладно. То, что убийца — психопат, это просто оценочное суждение. Это не есть хорошо. Если бы горящий человек до этого пытался совратить мою дочь, я с гораздо большим пониманием отнесся бы к типу, который его поджег, а потом убил. Не сам поджог и не само убийство были отвратительными. А моя оценка оных. В общем и целом такова теория.