Ю Несбё - «Ревность» и другие истории

Но все эти раздумья (скажем так?) и самопознания, разумеется, не мешали ему и дальше копаться. Самому себе он говорил: важно знать собственное положение в общественном пространстве на момент выхода новой книги. Поскольку это не просто его лучшая работа из всех — ему это давно известно, — а его шедевр, что он понял лишь совсем недавно. Единственный из написанных им романов, который может сохраниться для будущих поколений как нечто имеющее вечную ценность. Естественно, проблема была в том, что он требовал немалых усилий, — именно потому, что это шедевр. Ему пришлось вкалывать — и читателю придется вкалывать. Не то чтобы писатель Одд Риммен оставался слеп и глуп к тому факту, что великая литература могла быть изматывающей — он сам чуть не бросил и «Улисса» Джеймса Джойса, и «Бесконечную шутку» Дэвида Фостера Уоллеса. Но теперь, когда последний стал его любимцем, он знал, что должен делать то же самое: не уступая ни миллиметра, идти к цели. Шедевр — чтобы он мог стать шедевром — нужно показывать в правильном контексте. Одному богу известно, сколько мир пропустил шедевров, канувших в Лету, — нет, они даже не в Лету канули, их так и не нашли, они исчезли в лавине сотен или тысяч книг, выходящих во всем мире каждый день. Итак, чтобы иметь представление о том, в каком контексте находится он сам, Одд Риммен начал в хронологическом порядке изучать материалы в соцсетях за несколько лет. Он заметил, что, судя по тенденции, количество твитов, отсылок к его имени и упоминаний в прессе в последний год снижается, а сейчас писали по большей части одни и те же люди. Кто-то из них, казалось, отстал от жизни.

Оставалось четыре месяца до выхода книги (и пять — до родов), и на встрече в издательстве на Воксхолл-бридж-роуд Одд Риммен обсуждал выпуск книги с Софи и ее очень юной коллегой (какая-то Джейн, фамилии Одд не помнил).

— Плохая новость: такую книгу продвигать сложно, — сказала Джейн, как будто все это понимали.

Она поправила огромные, вероятно, модные очки и широко улыбнулась, обнажив десны.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Одд, надеясь, что по голосу раздражения не слышно — а он бесился.

— Во-первых, практически невозможно рассказать двумя-тремя предложениями, о чем она. А во-вторых, сложно найти целевую группу, за исключением тех, кто питает огромный интерес к литературе, и твоих старых читателей. Что, в общем, одно и то же. Кроме того, — она переглянулась с Софи, — группа довольно маленькая, элитарная.

Она сделала глубокий вдох, и Одд Риммен понял, что есть и «в-третьих».

— В-третьих, роман очень мрачный и пустой.

— Пустой? — вырвалось у Одда Риммена, согласного со словом «мрачный».

— Антиутопия, — добавила Софи.

— И почти без людей, — сказала Джейн. — По крайней мере, людей, с которыми себя сможет идентифицировать читатель.

Одд Риммен понял, что они заранее сговорились. По крайней мере, он оценил, что они не пожаловались на то, что в новой книге («Ничто») не было сцен секса, ставших его визитной карточкой.

— Какая уж она есть, — пожал он плечами. — Take it or leave it [18] Бери или проваливай (англ.). .

— Да, но мы здесь для того, чтобы поподробнее остановиться на том, как заставить людей купить ее, — сказала Софи.

Одд вновь услышал жесткие нотки.

— Хорошая новость, — сказала Джейн, — в том, что у нас есть ты. Ты интересен средствам массовой информации. Вопрос лишь в том, хочешь ли ты помочь своей книге, появившись на публике.

— Разве Софи тебе еще не объяснила? — спросил Одд Риммен. — Я помогаю книге тем, что НЕ появляюсь на публике. Если уж на то пошло, это мой имидж. — Он высказался со всем накопившимся у него презрением. — Отдел маркетинга ведь не станет его ломать и терять коммерчески привлекательное качество своего писателя?

— Молчание бывает эффективно, — ответила Джейн, — но срабатывает лишь на некоторое время, а затем становится скучной и непродуктивной вещью. Смотри на это следующим образом: молчание посеяло семена, а теперь нам надо собирать урожай. Все газеты и журналы выстроятся в очередь за право первыми взять эксклюзивное интервью у человека, переставшего говорить.

Одд Риммен задумался над ее словами. Было в них что-то странноватое, как бы противоречие.

— Раз уж мне торговать собой, то почему в качестве эксклюзива? — спросил он. — Почему бы не устроить групповое изнасилование, по всем фронтам?

— Тогда публикации будут скромнее, — тихо сказала Софи.

Они с Джейн определенно пытались донести до него что-то вместе.