Харлан Кобен - Всего один взгляд. Невиновный

— Да.

— Что еще сказала мать Олуорта?

— Что с Шейном никак нельзя связаться. Он в джунглях Амазонки.

— Что за чушь, откуда в Мексике амазонские джунгли?

— Ну, у старушки неважно с географией.

Грейс покачала головой и указала на снимок:

— Остаются еще две девушки. Вы установили, кто они?

— Пока нет, но нам уже многое известно. На рыжую мы вот-вот выйдем, а вот ту, которая стоит спиной к камере, я даже плохо представляю, как искать.

— А что еще вы узнали?

— Да почти ничего. Я довольно долго добивался эксгумации тела Джери. Сейчас проводится полная аутопсия, — может, удастся найти какие-то повреждения, тогда появятся доказательства, но это не быстро. Вот. — Он указал на фотографию, скачанную из Интернета. — Это первая реальная ниточка, которая у меня появилась.

Грейс не понравилось оживление в его голосе.

— Этот снимок может не иметь отношения к делу, — сказала она.

— Бросьте, вы и сами в это не верите.

Грейс положила руки на стол.

— Вы считаете, что мой муж как-то причастен к гибели вашей сестры?

Дункан потер подбородок.

— Хороший вопрос.

Грейс ждала.

— Что-то в этом роде, наверное. Но я не считаю его убийцей, если вы об этом. Что-то с ними произошло много лет назад — я не знаю что. Сестру убили, ее комнату подожгли, а ваш будущий супруг спешно уехал из страны. Во Францию, вы говорили?

— Да.

— Шейн Олуорт тоже сбежал на край света. Слишком много совпадений.

— Моя золовка что-то знает.

Скотт Дункан кивнул.

— Вы говорите, она юрист?

— Да. Работает в «Бертон и Кримштейн».

— Это плохо. Я знаю Эстер Кримштейн. Если она не захочет говорить, я не смогу ее заставить.

— Так что нам делать?

— Продолжать расшатывать прутья клетки.

— Прутья?!

— Расшатать слабый прут — единственный способ куда-то продвинуться.

— Тогда пошли трясти Джоша, — сказала Грейс. — Именно он подсунул мне этот снимок.

Дункан встал:

— Хороший план.

— Вы сейчас в «Фотомат»?

— Да.

— Можно, я с вами?

— Поехали.

— Глазам не верю, сам капитан Перлмуттер! Чему обязана столь высокой честью?

Индира Харивалла была миниатюрной и худой. Смуглая кожа этой уроженки Бомбея начинала грубеть и вянуть. Она еще не утратила привлекательности, но уже не была неотразимой экзотической соблазнительницей, как когда-то.

— Давно не виделись, — сказал Перлмуттер.

— Да. — Легко вспыхивавшая прежде улыбка далась ей с трудом, чуть ли не разрывая кожу. — Давай не будем ворошить прошлое.

— Давай.

Когда Перлмуттер начинал работать в Касслтоне, в напарники ему дали ветерана военной службы, год назад ушедшего в отставку, Стива Гёдерта, отличного парня. Они очень подружились. У Гёдерта было трое уже взрослых детей и жена Сьюзен. Перлмуттер не знал, как Гёдерт познакомился с Индирой, но у них начался роман, и Сьюзен узнала.

Подробности безобразного развода Перлмуттеру неприятно вспоминать до сих пор.

Гёдерт остался без денег — адвокаты постарались — и в конце концов стал частным детективом, но не без выверта: он специализировался на делах о супружеской неверности. По мнению Перлмуттера, он занимался самой настоящей аферой, расставляя подлейшие ловушки с Индирой в качестве наживки: она знакомилась с подозреваемым мужем, соблазняла его, а Гёдерт делал снимки. Перлмуттер неоднократно советовал ему прекращать: последнее дело — провоцировать мужчин на измену; это вовсе не безобидный розыгрыш.

Гёдерт и сам понимал, что занимается не тем. И начал пить. Стив Гёдерт тоже держал в доме пистолет и однажды воспользовался им не для защиты от взломщиков. После его самоубийства Индира начала работать самостоятельно. Детективное агентство перешло к ней, но названия она не меняла, оставив над входом вывеску с именем Гёдерта.

— Да, давно мы не виделись, — сказала она.

— Ты его любила?

— Не твое дело.

— Ты его погубила.

— Неужели ты веришь, что я обладаю подобной властью над мужчинами? — Индира двинулась на стуле. — Чем могу быть полезна, капитан Перлмуттер?

— У тебя есть человечек по имени Рокки Конвелл.

Индира не ответила.

— Я знаю, он работает на тебя неофициально. Это меня сегодня не интересует.

Не дождавшись реакции, он шваркнул по столу скверным поляроидным снимком мертвого Конвелла.

Индира мельком глянула на фотографию, готовая к отпору, но ее глаза невольно расширились.

— Боже мой!

Перлмуттер ждал. Индира молчала. Некоторое время она смотрела на снимок, затем привалилась к спинке стула и запрокинула голову.