Дэн Браун - Код да Винчи [litres]

Гости молчали, но Геттем безошибочно уловила их готовность расстаться с тайной, слишком уж важен был для них результат поисков.

— Вот, — буркнула Софи Невё, — это все, что мы знаем. — И, взяв у Лэнгдона ручку, она дописала на листке бумаги две строки и протянула его библиотекарше.

Геттем едва сдержала улыбку. Так, значит, действительно Грааль, подумала она, раз речь идет о Розе и плодоносном чреве.

— Пожалуй, я смогу помочь вам, — сказала она. — Могу ли я спросить, откуда у вас это стихотворение? И почему следует искать именно шар?

— Спросить вы, конечно, можете, — ответил с улыбкой Лэнгдон, — но история эта очень длинная, а мы ограничены во времени.

— Вежливый способ сказать «не ваше это дело»?

— Послушайте, Памела, — сказал Лэнгдон, — мы навеки у вас в долгу, если вы поможете понять, кто такой этот рыцарь и где похоронен.

— Что ж, хорошо, — ответила Геттем и снова уселась за компьютер. — Я постараюсь. Если все завязано на Граале, попробуем использовать другие ключевые слова. Введу их как дополнение и снова включу программу поиска. Это позволит ограничиться текстами, связанными с миром Грааля.

И она набрала:

А затем, чуть ниже, допечатала:

— Сколько примерно времени это займет? — спросила Софи.

— Несколько сот терабайтов с множественными перекрестными ссылками? — Памела, сощурившись, прикинула в уме и щелкнула клавишей «Поиск». — Минут пятнадцать, не больше.

Лэнгдон с Софи промолчали, но она поняла: эти пятнадцать минут кажутся им вечностью.

— Чаю? — спросила библиотекарша и подошла к столику, на котором стоял чайник. — Лью всегда просто обожал мой чай.

Резиденция «Опус Деи» в Лондоне представляла собой скромное кирпичное здание по адресу Орм-Корт, 5, напротив располагались улица Норт-Уок и парк Кенсингтон-гарденз. Сайлас никогда не был здесь, но, приближаясь к зданию, с каждым шагом ощущал все большую уверенность и спокойствие. Добираться Сайласу пришлось пешком. Несмотря на то что дождь лил как из ведра, Реми высадил его из машины за несколько кварталов — не хотел, чтобы лимузин показывался на центральных улицах. Но Сайлас не возражал против пешей прогулки. Дождь очищает.

По совету Реми он стер с оружия отпечатки пальцев, а затем избавился от него, бросив в канализационный колодец. И был рад, что избавился. На душе сразу полегчало. Ноги все еще побаливали от веревок, но Сайлас научился терпеть и куда более сильную боль. Он думал о Тибинге, которого Реми оставил связанным в лимузине. Британцу сейчас наверняка приходится ой как не сладко.

— Что будешь с ним делать? — спросил он Реми перед тем, как тот высадил его из машины.

Реми пожал плечами:

— Это Учителю решать. — Но в его голосе Сайлас услышал приговор.

Он уже подходил к зданию «Опус Деи», когда дождь усилился, превратившись в настоящий ливень. Сутана промокла насквозь, влажная ткань прилипала к свежим ранам, они заныли с новой силой. Но Сайлас ничего не имел против. Он был готов очиститься от грехов, совершенных за последние сутки. Свою работу он сделал.

Сайлас пересек двор и, подойдя к двери, не слишком удивился, увидев, что она не заперта. Он отворил ее и шагнул в скромно обставленную прихожую. И едва ступил на ковер, как сработало электронное устройство и где-то наверху звякнул колокольчик. То было обычное явление для зданий, обитатели которых большую часть дня проводили за молитвами у себя в комнатах. Сайлас услышал, как скрипнули над головой деревянные половицы.

Через минуту к нему спустился мужчина в монашеской сутане.

— Чем могу помочь?

Глаза у него были добрые, но смотрел он как-то странно, мимо Сайласа.

— Спасибо. Я Сайлас. Член «Опус Деи».

— Американец?

Сайлас кивнул:

— Я здесь всего на один день. Хотелось бы передохнуть. Это возможно?

— Какие могут быть вопросы. На третьем этаже пустуют две комнаты. Могу принести вам чая и хлеба.

— Огромное спасибо. — Только теперь Сайлас почувствовал, как зверски проголодался.

Он поднялся наверх и оказался в скромной комнате с одним окном. Снял промокшую насквозь сутану, опустился на колени прямо в нижнем белье. Услышал, как в коридоре раздались шаги — это монах подошел и поставил поднос возле двери. Сайлас помолился, потом поел и улегся спать.