Дэн Браун - Код да Винчи [litres]

— И все же, — возразил Лэнгдон, — как мне кажется, важно помнить о том, что желание нынешней Церкви предотвратить широкое хождение этих документов происходит из искренней веры в правильность и непогрешимость устоявшихся взглядов на Христа. В Ватикане собрались глубоко верующие люди, убежденные, что эти противоречивые документы могут оказаться фальшивкой.

Тибинг усмехнулся и опустился в глубокое кресло напротив Софи.

— Как видите, дорогая, наш профессор гораздо мягче и снисходительнее относится к Риму, нежели я. И тем не менее он прав, говоря о том, что современные церковники искренне убеждены во вредности и ошибочности этих документов. Это и понятно. Ведь на протяжении долгих веков Библия Константина была для них истиной в последней инстанции. Нет на свете более внушаемых людей, чем те, кто призван внушать.

— Он просто хочет сказать, — вставил Лэнгдон, — что мы поклоняемся богам наших отцов.

— Я просто хочу сказать, — возразил Тибинг, — что почти все, чему учили нас отцы о Христе, есть ложь и фальшивка. Как и все эти россказни о чаше Грааля.

Софи перевела взгляд на цитату да Винчи. «Слепое невежество сбивает нас с пути. О! Жалкие смертные, раскройте глаза!»

Тибинг потянулся к книге и начал перелистывать ее.

— И наконец, прежде чем я покажу вам рисунок да Винчи с изображением Грааля, хотел бы, чтоб вы взглянули на это. — Он открыл альбом с цветной иллюстрацией на развороте. — Вы, разумеется, узнаете эту фреску?

Да он никак шутит! Софи смотрела на самую знаменитую фреску всех времен — «Тайная вечеря». Легендарная роспись, которой да Винчи украсил стену собора Санта-Мария дела Грацие неподалеку от Милана. На ней был изображен Христос со своими учениками. Он объявлял о том, что кто-то из них предаст Его.

— Да, конечно, мне хорошо знакома эта фреска.

— Тогда, может, вы согласитесь сыграть со мной в одну игру? Закройте глаза на минутку.

Софи несколько растерялась, но закрыла глаза.

— Где сидит Иисус? — спросил Тибинг.

— В центре.

— Отлично! А что за пищу преломляют и едят Христос и Его ученики?

— Хлеб. — Это же очевидно!

— Прекрасно. А что пьют?

— Вино. Они пьют вино.

— Замечательно, просто великолепно. Ну и, наконец, последний вопрос. Сколько на столе бокалов для вина?

Софи задумалась, понимая, что это вопрос с подвохом. А после трапезы Христос взял чашу с вином и разделил ее со своими учениками.

— Одна чаша, — ответила она. — Сосуд. Чаша Христова. Христос передавал из рук в руки один-единственный сосуд с вином, как бы подчеркивая тем самым, что все христиане должны объединиться.

Тибинг вздохнул.

— А теперь откройте глаза.

Она повиновалась. Тибинг загадочно улыбался. Софи взглянула на иллюстрацию и, к своему изумлению, обнаружила, что у каждого за столом была чаша с вином, в том числе и у Христа. Тринадцать чаш. Мало того, все они были маленькие, без ножки и сделаны из стекла. Никакого особенного сосуда на картине не оказалось. Никакой чаши Грааля.

Тибинг хитро сощурился:

— Немного странно, вам не кажется, что в Библии и наиболее распространенных легендах этот момент связывают с появлением чаши Грааля? А да Винчи словно забыл об этом и такую чашу не нарисовал.

— Уверена, искусствоведы должны были это заметить.

— Вы удивитесь, узнав, что некоторые странности в рисунках и картинах Леонардо сознательно обходились учеными и искусствоведами. А что касается этой фрески, то она и есть ключ к пониманию тайны Грааля. И в «Тайной вечере» да Винчи он перед нами словно на ладони.

Софи впилась взглядом в иллюстрацию.

— Так, получается, эта фреска говорит нам, что на самом деле представляет собой чаша Грааля?

— Не что, — прошептал в ответ Тибинг. — Скорее кто. Дело в том, что Грааль никакой не предмет. На самом деле это… лицо вполне одушевленное.

Софи изумленно смотрела на Тибинга, затем перевела взгляд на Лэнгдона:

— Святой Грааль — это человек?

Лэнгдон кивнул:

— Да, женщина.

Судя по выражению лица Софи, она категорически отказывалась в это верить. Что ж, и у него самого была в точности такая же реакция, когда он впервые услышал об этом. Лишь позже, поняв скрытую за Граалем символику, он уверовал в эту теорию.

Тибинг словно прочитал его мысли.

— Возможно, пришел черед символиста объяснить нам кое-что? — Подойдя к столу, он взял чистый лист бумаги и положил его перед Лэнгдоном.