Хейди Перкс - Три идеальные лгуньи

Майк. Я просто говорю, что, если люди начинают обвинять тебя в чем-то, это прилипает. Правда это или нет, слухи расходятся, а дальше… (Качает головой.) Я не знаю…

Марлоу. Не могли бы вы говорить погромче, пожалуйста. Для записи.

Майк. Я говорю — я не знаю. Не знаю, с чего это началось, и не знаю, зачем это раздули до размеров слона. Но так уж вышло. Спасибо Мии Андерсон.

Марлоу. У меня сложилось впечатление, что на вас была составлена официальная жалоба и подана Гарри Вуду. Это правда?

Майк. Нет. Ничего официального.

Марлоу. Вы упомянули Мию Андерсон. Это она рассказала обо всем Гарри?

Майк. Да. В том-то и дело. Это ее никак не касалось. Только она затеяла это и катила дальше, как снежный ком. И не отпускала. Знаете, я собирался отдать Гарри вот это. (Показывает бумагу.)

Марлоу. Это что?

Майк. Мое заявление об уходе. Я ношу его с собой последние две недели. Честно говоря, мне совсем неохота уходить.

Марлоу. Можете ли вы назвать какую-либо причину, по которой Мия Андерсон так стремилась пожаловаться на вас, если, по вашему мнению, вы не сделали ничего плохого?

Майк (пожимает плечами). Ни одной. Лицом к лицу она всегда была со мной мила как не знаю кто. Но было в ней нечто такое… Как тлеющая искра. И я видел на вечеринке у Гарри в пятницу, как она полыхнула. Я не знаю. На самом деле я ее совсем не знаю — не то что некоторых девушек в офисе, но палец я ей в рот не положил бы.

Бриони Найт, ассистент клиентского отдела

Марлоу. По вашим словам, Мия Андерсон великолепно справлялась с работой.

Бриони (кивает). Так и есть.

Марлоу. А разве не было проблем с бюджетом телевизионной рекламы?

Бриони. Да, но это вполне простительная ошибка. Ее мог допустить кто угодно.

Марлоу. Даже тот, кто имел опыт работы в телерекламе?

Бриони. Не знаю точно, но да, я бы сказала так.

Марлоу. Думаете ли вы, что у Мии Андерсон есть подобный опыт?

Бриони. Конечно, он у нее есть. И огромный. Разве Мия сделала что-то плохое? Судя по вашим вопросам, вы думаете, что да. Она этого не делала — она бы не стала… Я имею в виду — это не ее метод. Она не стала бы устраивать пожар.

Марлоу. Почему вы так уверены в этом, Бриони?

Бриони. Ну, я просто знаю, что она не стала бы. Она прекрасный человек.

Марлоу. Насколько хорошо вы ее знаете?

Бриони. Я знаю ее очень хорошо. Я имею в виду, что отчитываюсь перед ней по работе и все такое, но мы и подруги тоже.

Марлоу. Расскажите о вашей дружбе. Чем вы занимаетесь вместе?

Бриони. Ну как… ходим вместе выпить после работы и все такое.

Марлоу. Что-нибудь еще?

Бриони. Она все же больше подруга по работе.

Марлоу. Так, помимо того, чтобы пропустить несколько стаканчиков после работы, вы встречались с Мией по какому-нибудь другому поводу?

Бриони. Нет, но вообще мы встречались много раз. Почти каждую пятницу мы ходим в паб.

Марлоу. Вы знаете что-то о домашней жизни Мии?

Бриони. Что, например?

Марлоу. Я не знаю — вы мне скажите. Все, что вы знаете о личной жизни Мии Андерсон. С кем она живет?

Бриони. А, ну я точно знаю, что она живет одна.

Марлоу. Да?

Бриони. В квартире. У нее отдельная квартира; она потешается над женщиной сверху, которая постоянно орет на своего парня.

Марлоу. Хорошо, Бриони. Думаю, на сегодня мы закончили.

За пять недель до пожара

Субботним утром мать Мии стояла возле кухонной раковины, погрузив руки в воду, и усердно скребла сковородку.

— Ты так пальцы сотрешь! — сказала ей Мия.

— Ну сковорода сама себя не помоет, верно? — ответила мама, притворяясь веселой, как делала всегда, когда держала что-то на уме.

Мия смотрела на нее — сгорбленную, с напряженными плечами. Она почти видела, как шестеренки в маминой голове крутятся на полной скорости.

— Давай, я помогу, — предложила она, протягивая руку за тряпкой.

— Нет-нет, — отмахнулась мама. — Я вполне способна помыть посуду. Я еще не умерла.

— Мама, не говори так!

Мать замерла, приподняв плечи. Повращала головой, но ничего не сказала.

— У тебя опять шея болит! — Мия знала, что это значит. Ее мать слишком многое делала по дому, взваливая все на себя. Мии страшно было видеть это, поскольку она не знала, как долго мама еще протянет, прежде чем сломается совсем. — И я все равно хочу помочь, — пробормотала она, сдергивая со стены кухонное полотенце и подхватывая тарелку с сушильной доски. — Дай я хотя бы протру.

Мама слабо улыбнулась ей, прежде чем повернуться обратно к сковородке и снова плюхнуть ее в мыльную воду.