Харриет Уокер - Новая девушка

Естественно, Марго не таскала образцы со стойки, как остальные, — благодаря занимаемому положению она могла напрямую общаться с бьюти-редактором, а значит, имела право первой ночи на все поступавшие образцы. Мэгги тоже пыталась наладить подобные отношения, но Трина отнеслась к ее попыткам с подчеркнутой холодностью.

Для женщин, имеющих детей, человек, замещающий кого-то на время декретного отпуска, — просто «другая женщина», и Трина относилась к ней соответственно. А вот ее помощница, напротив, снабжала Мэгги крохами с барского стола, и та с гордостью расставляла их на полке в своей ванной комнате, пусть им и приходилось соседствовать с «Клерасилом» Кэт. Могла ли Марго игнорировать все эти волшебные и дорогущие мази только потому, что ей казалось, что ее старый добрый заурядный увлажнитель лучше подходит для кожи? Скорее всего, нет — ее кожа всегда выглядела дорого, по крайней мере раньше.

Мэгги убрала свою косметику, вышла на лестничную площадку и прошла мимо открытой двери в спальню Марго и Ника. Темная комната производила впечатление уютного гнездышка. С высоты лестницы она увидела Марго, стоявшую у ее начала, с Лайлой, прижатой к бедру.

По ее позе Бичер сразу же поняла, что что-то произошло — плечи Марго сгорбились, и она согнулась как старуха. Правой рукой прикрывала живот, как будто ее ударили, а ребенок прижимался к ней всем телом.

Но вздрогнуть Мэгги заставило лицо совершенно чужой женщины, смотревшее на нее снизу вверх. Рот, казалось, распахнулся в немом крике. Белки напряженных пронизывающих глаз превратились в глубокие, темные озера, брови над ними выгнулись таким образом, что все лицо словно обвисло в гримасе непереносимой боли.

Женщина дышала тяжело и с присвистом.

Марго превратилась в столетнюю старуху. Она выглядела так, будто ее кто-то преследовал. Нет, не так — будто на нее охотились.

«Сегодня встреча с новенькой».

В былые времена такое сообщение было бы абсолютно нормальным. Я имею в виду то время, когда я, полностью довольная собой, проживала со своей молодой семьей в этом, чем-то напоминающем деревенский, мирке, где дружеские связи переплетались между собой, как ветви деревьев. Теперь же эти ветви превратились в концентрические круги, которые, сжимаясь, выдавливали из меня последние капли воздуха.

Я знаю, что ты сделала.

То, что старейшая подруга могла довести меня до такого ужаса, просто абсурдно, нереально, но пустота в желудке превратилась в тревогу, перешедшую в тошноту. Слишком свежи воспоминания.

Уже давно я так не боялась тебя, Винни…

Прежде чем я смогла разобраться в том, каким образом Винни — молчащая, ожесточенная, скорбящая Винни, с которой я в последний раз общалась еще до того, как умер Джек, и которая не выходила на связь после того рокового сообщения, — смогла прислать мне свое фото рядом с жизнерадостно воркующей Лайлой, на верхней площадке лестницы появилась Мэгги. Угол, под которым я на нее смотрела, искажал ее ноги и торс, так что видела я только испуганное и обеспокоенное лицо.

Мэгги. Какое отношение она имеет ко всему этому?

Я ведь не хотела передавать свое дитя в руки женщины, на которую уже давно была обижена. Мэгги постепенно, обманом, смогла настолько глубоко проникнуть в мою жизнь, как профессиональную, так и частную, что иногда мне с трудом удавалось избавиться от ее присутствия. Но разве я не сказала сама себе, что слишком болезненно все это переживаю? Что отказать Мэгги — значит смертельно обидеть ее?

Ник много времени и сил потратил на то, чтобы объяснить мне, где я ошибаюсь в своей теории о том, что цель Мэгги — узурпировать мою личную жизнь. Наконец я согласилась: он идет с Тимом на футбол, а я оставляю Лайлу с Мэгги. Теперь же я никак не могла понять, как можно было доверить Лайлу женщине, которая мне одновременно нравилась и вызывала у меня страх, и сделать это только для того, чтобы не выглядеть невежливой. Мне вдруг стало казаться, что это характеризует мое отношение к Лайле. Я не могла понять, почему Ник поставил желание Мэгги выше моих материнских инстинктов и выше безопасности нашей дочери.

И вот теперь это… Уже не в первый раз я испытала неприятное и жутковатое ощущение, что меня внимательно изучают. Чуть не задохнулась, поняв, что согнулась в три погибели, как будто кто-то ударил меня в живот. Появление фото физически ранило меня.

— Где вы были? — рявкнула я. — Куда ты ее водила? С кем вы проводили время?