Виолетта Роман: Поверь мне [СИ]

А Шторм, напротив - сложный игрок. Судя по данным нашей базы, под арест попало ещё несколько людей из его группировки. Правда, один из них, его непосредственный зам, некий Белицкий, был вчера отпущен Дробиным. Совпадение? Странно всё это...

Я мало что знаю о самом Русакове. Кроме слухов да спорных статей из сети – ничего. Помню, дедушка в разговоре с Исаковым рассказывал о времени, когда Шторм становился тем, кто он есть сейчас. Дедуля в то время работал прокурором города и пытался упрятать за решётку последнего. А посадить удалось только на года полтора. Шторм-то отсидел, а когда вышел, стал ещё сильней и могущественней. После отсидки группировка его будто на дрожжах выросла. Буквально за пару месяцев в штормовское ОПГ вошло не меньше сотни бойцов. И нужно отметить, что львиная их доля – участники боевых действий.

Сколько бы я ни рыла информации, чего-то личного найти так и не смогла. Дробин передал мне только материалы проверки по факту убийства Ольги Данилюк. А все разработки по Шторму – мне этого никогда не увидеть.

Когда поднималась по ступенькам здания, почувствовала дрожь в ногах. Поймала себя на мысли, что ещё никогда так сильно не нервничала перед допросом. Рядом с Русаковым нужно быть на чеку. Ловить каждое слово и следить за каждым своим. Лёгкой встречи не будет – я была уверена. Но и пасовать не в моих правилах. Исаков прав. Если он доверил мне это, значит я справлюсь. Шеф - умудренный многолетним опытом мужчина. Он не станет делать глупостей. Каждый его шаг – продуманное и взвешенное решение.

- Доброе утро, Алена Валентиновна, - улыбнулся Петя.

Стянув с плеча сумку, протянула ему удостоверение и свой мобильный. Постовой внимательно изучил содержимое моего саквояжа.

- Давно к нам не заходили, - забрав мой телефон, парень убрал его в специально отведенный для изъятой техники ящик.

Петина улыбка помогла немного снять напряжение.

- Вы всегда так делаете? – спросила, когда он вернул ко мне взгляд.

Парень замер в ожидании. Уголки его губ поднялись еще выше.

- Улыбаетесь, комплименты вещаете, а гаджеты отбираете.

Петя ухмыльнулся.

- Он уже ждет вас. Проходите.

Справа от меня, у стены томился в ожидании конвоир. После того, как я поздоровалась с ним, мужчина повел меня по длинному коридору, время от времени открывая запертые двери на пути.

Перед тем, как пропустить меня в допросную, мужчина окинул меня встревоженным взглядом.

- Как думаете, это правда он?

Я была так занята мыслями о предстоящей встрече, что не сразу поняла о чём он.

- Шторм. Он правда убил Оленьку?

Я многозначительно пожала плечами.

- Разберёмся.

Прошла мимо него прямиком в кабинет. А когда подошла к столу и увидела его... Так и замерла.

На стуле сидит. Крупный, плечи широкие, взгляд его цепкий, хваткий, по мне скользит. Достаю неспешно документы из папки, усиленно делая вид, будто мне всё равно. А внутри всё дрожит. Он исподлобья на меня смотрит, руки сцеплены перед собой. Чувствую себя школьницей. Словно и не он тут в кандалах да за решёткой. Страшно мне внутри. И страх этот объяснить не могу, но он дико сбивает. Сердце в груди под сто сорок. Это раздражает меня. Я давно уже не юная барышня, боящаяся бандитов. За два года работы в органах научилась быть жёсткой, где нужно, научилась общению с такими, как он. Но стоило мне войти в камеру, вся уверенность испарилась.

- А где Дробин? – спрашивает тихо. Голос глубокий, хриплый. Даже в нём чувствуется сила этого мужчины. Он весь – сосредоточение жёсткости и мощи.

- Вы хотите видеть Дробина?

Кладу перед собой документы, устраиваюсь на стул, пряча руки от него. Делаю это специально, желая успокоиться.

- Я хочу видеть эту крысу... но только для одной цели, - он подаётся немного вперёд, в глаза мои смотрит внимательно, а я прочитать его не могу. Ничего. Совершенно. Ни взгляда его, ни мимики. Он - закрытая книга. Сложная, непонятная и страшная.

- Уверена, у вас ещё будет шанс пообщаться с товарищем майором, а пока ваше дело веду я. Романова Алёна Валентиновна, старший лейтенант…

Он не даёт мне договорить. Откидывается на спинку стула, нагло улыбаясь.

- Они там что совсем ох*ели? Списали меня со счетов, раз соплячке доверили моё дело.

И в этот момент такая ненависть вспыхивает! Наглая, бандитская сволочь! Думает, я одна из его малолетних шлюх, которые бегают за ним, раскрыв от восторга рот? Нет уж. Не на ту напал.

В ответ я лишь скупо улыбаюсь.