Андреас Грубер - Лето возмездия

- Так что Вы там говорили, почему Вы здесь?

Болтовня этой женщины действовала Эвелин на нервы.

- Я бы хотела поговорить с господином Хокинсоном.

- Ах да. - Она дотронулась до виска, словно ее мучил тяжелый приступ мигрени. - Мой отец умер на прошлой неделе.

Из зимнего сада виллы Хокинсона открывался вид прямо на море. За живой изгородью простирался пляж с желтыми плетеными стульями и сложенными зонтиками от солнца. Из-за сильного ветра по берегу гуляли лишь несколько парочек. В воздух запускались бумажные змеи, время от времени кто-то подбрасывал мяч, за которым бегала собака.

Грета Хокинсон принесла из кухни поднос с чашками и чайником для заварки.

- Эвелин... Я ведь могу Вас так называть?

Не дожидаясь ответа Эвелин, она кивнула глядя на окно.

- Знаете, эта идиллия обманчива. Ватт [10] Ватт(ы) - береговая полоса Северного моря, затопляемая во время прилива мокрый и вязкий. Повсюду соленая вода. Ветер постоянно шумит в ушах. К этому либо привыкаешь, либо это сводит тебя с ума. Так же как и крики чаек.

Поставив поднос на плетеный столик, Грета села рядом с Эвелин на ротанговый [11] Ротанг - высушенные стебли ротанговой пальмы (используемые для изготовления мебели стул. Закинув ногу на ногу, она начала болтать сапогом.

- Что связывало моего отца с венским адвокатом? Только не говорите, что в Вене есть завещание, и у него две внебрачных дочери. Только этого еще не хватало.

Несмотря на неприятную ситуацию, Эвелин не смогла сдержать улыбку. Грета Хокинсон была уникальной женщиной. Однако у Эвелин возникало какое-то странное ощущение внутри, когда она смотрела на беспокойные руки Греты.

- Речь идет об одном путешествии на корабле, которое Ваш отец организовал пару лет назад, - начала Эвелин. - В нем приняли участие двое наших клиентов. Хайнц Пранге и Рудольф Кислингер.

Она наблюдала за Гретой, но на ее лице не было никакой реакции.

- Кислингер был детским врачом на пенсии из Вены, а Пранге городским советником из Мюнхена.

- Был?

- Оба ушли из жизни в течение последних двух месяцев при загадочных обстоятельствах.

Вновь никакой реакции. Грета Хокинсон все также качала ногой.

- Что вы называете загадочными обстоятельствами?

Эвелин рассказала о том, что знала об их смертях, но скрыла тот факт, что в непосредственной близости от места гибели обоих была замечена молодая девушка в голубом платье на тонких бретельках.

Грета поморщилась.

- Как по мне, то похоже эти господа просто много выпили.

- Возможно. Но то, что они познакомились на корабле Вашего отца под названием "Фридберг" - это факт.

Грета прекратила качать ногой.

- Яхта покинула Бремерхафен и через 9 дней снова вернулась туда. - Эвелин налила себе чаю. - Вам знаком этот корабль?

- "Фридберг"...? - Грета задумчиво постучала ногтем по зубам. После чего выпрямилась. - Смотрите, у моего отца раньше было несколько яхт и пассажирских кораблей, которые он сдавал туроператорам. На самой большой лодке было немногим более пятидесяти кабин. Возможно, что один из кораблей назывался "Фридберг". Я почти не занималась делами отца, а сам он оставил эту отрасль несколько лет назад.

"Потому что он мог прекрасно жить на деньги от шантажа?" - мысленно спросила себя Эвелин.

- О чем Вы сейчас думаете? - спросила Грета.

Эвелин старалась не подавать виду.

- Хокинсон не типичная немецкая фамилия.

- Многие американские солдаты оккупационной армии остались здесь после войны. Мой дедушка был родом из Иллинойса, а бабушка из Гамбурга.

Эвелин указала на рамки с фотографиями, стоящие на комоде. На одной из них была Грета Хокинсон в ковбойской шляпе и с хлыстом в руке рядом с благородным вороным конем. Рядом стоял господин приятной внешности с седыми висками.

- Это Ваш отец?

Грета встала и дала фотографию Эвелин.

- Отца всегда тянуло к морю. Он любил маяки, прогулки на машине вдоль побережья или многодневное плавание под парусом на Фёр, Зильт или к восточно-фрисландским островам. Меня все это не особо восхищает. Видите ли, я развожу лошадей южнее Куксхафена. Мой мир - это лошади, а не море.

Эвелин вернула ей фотографию.

- Ваш отец был привлекательным мужчиной.

Она улыбнулась.

- Не волнуйтесь, он знал, что неплохо выглядит и у него было достаточно денег. Часто его подружки были даже моложе меня.

В ее голосе промелькнули нотки отвращения.

Такое же неодобрение Эвелин уже слышала в голосе Патрика, когда он говорил о своем отце. Возможно, матери Греты не было в живых, а если у нее не было братьев и сестер, то она была единственной наследницей виллы и другого имущества, которое оставил Хокинсон.