Андреас Грубер - Лето возмездия

Пока Эвелин выруливала с парковки, навигатор просчитывал два маршрута в Куксхафен. Более короткая, южная дорога пролегала через центр Гамбурга и Бремена, и занимала два часа. Маршрут по северной дороге проходил вдоль Эльбы и занимал на час больше времени. Так как новости сообщали о километровых пробках между Гамбургом и Бременом, Эвелин решила поехать северной дорогой, вдоль реки.

Во время поездки Эвелин отключила радио и поставила диск с песнями Энии, который сунула в боковой карман дорожной сумки. Музыка навевала воспоминания о вчерашнем вечере и разговорах с Патриком. Наверняка он сидел в своем детективном бюро, высоко положив куда-нибудь загипсованную ногу, и ломал голову над тем, как у нее дела. Но было еще слишком рано, чтобы звонить ему. Он просто забросает ее хорошими советами, начнет предостерегать от всего на свете, да и вообще захочет препроводить обратно в аэропорт. Кроме того, он должен был кое-что выяснить для нее.

На федеральной трассе через Утерсен и Ельмсхом было удивительно мало транспорта. После того, как Эвелин проехала почти половину пути, дорога, которую рассчитал навигатор, закончилась в Глюкштадте, на берегу Эльбы. Увидев широкую реку, протекавшую через страну, она поняла, почему через нее не было моста. Против Эльбы венский Дунай казался ручейком, через который можно было переплюнуть. И вообще, северная Германия состояла из совсем других величин по сравнению с остальным миром. Города были длиннее, реки шире, просторы бескрайнее, а те немногие люди, которые до сих пор попадались у нее на пути, излучали непоколебимое спокойствие. Она уже даже привыкла к обязательному "Моин, Моин" [9] Моин - Здравствуйте! приветствие в северной Германии , которoe постоянно слышала с тех пор, как спросила дорогу к парому.

Полчаса спустя, она заехала на автомобильный паром. В то время, как он резкими толчками отчаливал от берега в сторону Вишхафена, Эвелин стояла на верхней палубе, облокотившись на перила и подставив лицо ветру. Ее волосы трепал ветер и девушке казалось, что она чувствовала запах соленой воды, хотя такого еще не могло быть. К счастью, Эвелин отказалась от жакета и деловых брюк, а вместо них надела кеды, джинсы и пуловер с воротником-стойкой - голубой норвежский, с узором-косичкой, принадлежавший ее матери, который грел даже при минусовой температуре.

Переправа на другой берег продолжалась немногим более двадцати минут. Паром бороздил молочную дымку, лежавшую над водой. На реке дул ледяной ветер. В то время, как гудели сирены кораблей, плывущих по Эльбе, Эвелин сначала поговорила по телефону с Конни, десятилетней подругой соседки, и попросила ее покормить Бонни и Клайда в свое отсутствие, а затем позвонила Патрику.

- Моин, - коротко сказал он.

- Что у тебя с ногой и сотрясением мозга?

- Ничего, что не смог бы вылечить Паркемед и мешочек со льдом на затылке. Где ты сейчас?

- На пароме в Вишхафен.

- Вишхафен? - повторил он, после чего замолчал, словно переваривая информацию. - Почему ты не поехала через Бремен?

"Умник", - подумала она.

- Эта местность намного романтичнее, - приврала Эвелин. - Рыбаки на молах, пасущиеся на лугах овцы, туман над водой. Что может быть прекраснее такого утра?

Про себя Эвелин подумала о том, не доехала ли бы она быстрее другой дорогой, хоть и попав в пробку.

- Ты должна говорить «моин», через равные промежутки времени, - поучал он ее.

Рыбак в шапке и рубашке дровосека прошел мимо Эвелин.

- Почему? - спросила она. - Чтобы меня невзлюбили?

- Чтобы по ошибке не столкнуться в тумане с жителем Восточной Фрисландии.

- Ах, ты опять шутишь. - Эвелин закатила глаза. Звонить ему было ошибкой, но деваться было некуда. - У тебя есть адрес?

- Конечно, называй меня Шерлоком! Вилла с прилегающим участком земли недалеко от курортного парка, где Эльба впадает в Северное море.

Патрик назвал ей улицу и номер дома. Она мысленно записала.

- Спасибо, я позвоню, как только получу более подробную информацию о судовладельце.

Эвелин положила трубку, не дожидаясь ответа Патрика.

Около полудня, Эвелин добралась до Куксхафена. К этому времени солнце уже разогнало весь туман. Опустив боковое стекло, она прислушалась к крикам чаек, летавших вдоль морской дамбы. В некоторых местах даже был слышен шум волн, разбивающихся о причал. Здесь пахло соленой водой и рыбой.

Воздух Северного моря был великолепен. Эвелин любила рыбные рестораны, а качающиеся на ветру сетки и рыболовные суда, причаленные возле молов, как нельзя лучше подходили к идиллии этого городка.