К Тюдор - Сожженные девочки [litres]

Я открываю книгу на последней странице и смотрю на маленькое черно-белое фото женщины приблизительно моего возраста с копной темных волос и многозначительной улыбкой. Интересно, почему авторы на фотографиях всегда выглядят такими самодовольными? Смотрите, я написала книгу. Правда, я молодец?

И тут я вижу клочок бумаги, который торчит из книги явно в качестве закладки. Я вынимаю этот листок. Это перечень дел.

Летняя ярмарка – волонтеры?

Кофейный утренник, новый чайник

Поговорить с Раштоном относительно планов

Аарон

Сейнсбери. Покупка и доставка

Я смотрю на этот список, и внезапно меня охватывает грусть. Это всего лишь заурядный список необходимых дел. Но именно такие вещи зачастую оказываются самыми щемяще-трогательными. Я вспоминаю, как одна прихожанка после смерти мужа рассказывала мне, что самую острую боль она испытала не на похоронах, и не во время отпевания, и не тогда, когда ей сообщили о его кончине. Она потеряла самообладание, когда ей доставили книги, которые он заказывал на Амазоне.

Он так мечтал их прочесть, но так и не увидел и уже никогда не увидит .

Эти нетронутые страницы. Именно они заставили ее с воем рухнуть на пол.

С другой стороны, все мы делаем подобные небольшие вклады в свое будущее. Билеты на концерт, заказ столика в ресторане, забронированный отпускной тур. Мы не допускаем мысли, что не сможем всем этим насладиться, потому что нас здесь уже не будет, потому что некое случайное событие или встреча выдернет нас из этого мира. Мы всегда делаем ставку на завтра. Хотя на самом деле каждый день – это прыжок в неизвестность.

Я вытираю лоб предплечьем. Воздух здесь, внизу, спертый и влажный одновременно. Где-то должны быть вытяжки, но они наверняка забиты пылью или заслонены вездесущими коробками. Я уже набила три мусорных мешка, но на размерах здешнего картонного мегаполиса это почти не отразилось.

Пора сделать перерыв. Я отнесу мешки наверх, сварю себе кофе и чуть позже поработаю еще немного. Поднимаю два мешка. Чувствую себя грязной, и пыльной, и…

Проклятье .

Разворачиваясь вместе с мешками, я цепляю одним из них шаткую колонну из коробок. Я понимаю, что они рухнут, за мгновение до того, как это происходит, но бессильна это предотвратить. Я роняю мешки и подпираю вибрирующие коробки, но тщетно. Они обрушиваются, сбивая меня с ног, и я падаю на кучу мусора. К счастью, подо мной оказываются набитые журналами мешки, но все же я с силой врезаюсь локтем в твердый пол подвала. Громко выругавшись, растираю пылающий болью сустав.

– Проклятье .

Выругавшись еще раз, я приподнимаюсь, продолжая растирать ушибленный локоть, и озираюсь вокруг. К счастью, по большей части в рухнувших коробках не было ничего хрупкого или способного проломить череп – все те же старые газеты и журналы. Поднявшись на ноги, я начинаю распихивать их по черным мешкам. И тут кое-что привлекает мое внимание. Еще одна коробка. Она выделяется, потому что более новая и не затронута плесенью. Она опечатана липкой коричневой лентой. Наверное, ее запихнули в одну из старых коробок. Спрятали? Я подтаскиваю коробку к себе и запускаю свои слишком короткие ногти под края коричневой ленты. Несколько секунд спустя мне удается ее отклеить и открыть коробку.

Первое, что я вижу, – это папка на резинке с надписью «Сассекские мученики» . Я вынимаю ее. Она битком набита бумагами, которые торчат из нее во все стороны. Под ней лежит еще одна папка, гораздо легче, с надписью «Мерри и Джой» . Преподобный Флетчер действительно интересовался историей деревни. Он явно проделал огромную исследовательскую работу.

Я снова заглядываю в коробку. На дне лежит что-то еще. Что-то маленькое, прямоугольное и черное. Я достаю предмет из коробки.

Это портативный магнитофон с кассетой внутри. Я смотрю на него, ощущая, как к горлу подступает тошнота. На ярлычке аккуратным разборчивым почерком написано:

«Экзорцизм Мерри Джоан Лейн» .

Ригли уже здесь. Его тощее тело раскачивается взад-вперед на шине. При виде Фло он поднимает вверх дрожащую руку. Она подходит к нему, продираясь сквозь спутанную траву.

– Привет.

– Ты пришла.

– А почему бы нет?

– Ты могла передумать встречаться с местным сумасшедшим.

– Ты слишком высокого о себе мнения. Тебя надо познакомить с моей мамой.

Он спрыгивает с «качелей».

– Как она может быть сумасшедшей? Она же викарий, верно?