Ирса Сигурдардоттир - Прощение

Притвориться во время интервью потребовалось один-единственный раз, когда полицейская сказала, что, по их мнению, Мёрдюр собирался напасть на нее в тот вечер, когда она спасла ему жизнь. Тогда Ауста ахнула и прикрыла рот рукой. Получилось, должно быть, убедительно, потому что вскоре после этого интервью закончилось, хотя в глазах Хюльдара оставались сомнения.

Но он и подумать не мог, что Мёрдюр доверился ей.

Ее мучили сожаления. Если б только она оставила Мёрдюра умирать на асфальте, никогда не узнала бы, зачем он пришел, и двое подростков, мальчик и девочка, остались бы живы. Ничего этого не случилось бы, если б она не заглянула к нему на следующий день, чтобы узнать, как у него дела, если б ей не пришлось ухаживать за ним до самой его смерти. Но, как сказала полиции Ауста, звоночек не прозвенел, даже когда она увидела его имя. Слишком много времени прошло, и когда она думала о Лёйвхильдюр, то всегда называла ее по имени. Сначала просто улыбнулась, когда мужчина, у кровати которого она остановилась, схватил ее за руку. Но хватка была такая сильная, что стало больно и улыбка исчезла. Такие больные, как он, обычно не столь сильны. Сил ему придала ненависть. Он рывком притянул ее к себе, и она, слишком удивленная, чтобы сопротивляться, почувствовала запах смерти у него изо рта. Смерть сочилась из слов, из угроз и требований, которые он предъявил ей.

Странно было то, что она поверила, ни разу не усомнившись в том, что Мёрдюр имел в виду то, что сказал. Он сразу же заговорил о Лёйвхильдюр, и этого оказалось достаточно, чтобы привлечь ее внимание. Ауста сразу все поняла. Поняла, что случившееся на автостоянке не было совпадением, что он пришел, чтобы найти ее. Он сказал, что подстерегал ее и что она не должна была вернуться с работы живой. Он собирался, пусть и с опозданием, убить ее в отместку за Лёйвхильдюр. Смертельно ранить, а затем отвезти в транспортный контейнер и оставить умирать в одиночестве. Ауста едва могла дышать, когда услышала это.

— Мамочка… — прошептала Оуск, открывая здоровый глаз.

— Спи.

— Но это важно.

— До утра подождет. А сейчас тебе надо поспать. — Ауста подошла к кровати и улыбнулась дочери. Все закончилось. Все позади. Теперь можно сосредоточиться на главном: на девочках, на Тоурей, на работе. Лёйв, Мёрдюр, буллинг и остальное ушли в прошлое и там останутся.

— Но мне нехорошо. — Оуск открыла оба глаза. И в обоих блестели слезы.

— Что случилось? — Женщина присела на краешек кровати и погладила дочку по голове.

— Другие дети говорят, что я уродка. Что у меня чужой глаз.

Ауста вздохнула:

— Они не правы. Ты и твоя сестричка — самые чудесные девочки в мире.

— Они говорят, что я глупая. Глупая и страшненькая. Говорят, что я глупая, уродливая пиратка. Со мной никто не хочет играть. Мария не пригласила меня на день рождения. И Гюнна тоже не пригласила. А мальчики плюют мне в волосы на перемене.

Рука Аусты замерла на голове дочери. Она крепко зажмурилась, но это не помогло. Тихие слезы поползли по щекам.

Ей представился шанс отдать долг Лёйвхильдюр, чистосердечно признаться и спасти двух подростков от ужасной преждевременной смерти. Но вместо того чтобы воспользоваться им, она купила себе коротенькую отсрочку. И вот теперь оказалось, что выплачивать долг придется Оуск…

Единственное утешение — полиция никогда не сможет связать ее с преступлениями.

— И… мамочка… У нас в саду кто-то был. Кто-то чужой. Я видела в окно.

— В саду никого нет. Я только что проверила. Там только снеговик.

— Но кто-то же был…

Ауста ощутила глухую, тягучую боль. А ведь дочка могла быть права. О смерти Мёрдюра знали пока немногие. Она вообще-то довольно легко отделалась. Возможно ли, что кого-то подослали к ней, как прощальный дар Лёйвхильдюр? Ведь не ждал же он, что его дочь отомстит за себя сама?

Ауста поднялась и снова подошла к окну, дрожащей рукой отведя занавеску в сторону. Но сад был пуст, и она никого не увидела. Никого, кроме снеговика, который обзавелся жуткой маской.

Маской с зелеными волосами.

Крип — на подростковом сленге обозначает либо некрасивого мужчину, ведущего себя странно, либо незаметно следящего за кем-то человека.

Детская игра. Суть ее заключается в том, что игроки двигаются под музыку и должны замереть после того, как ведущий остановит ее в случайном месте. После этого из игры выбывают те, кто продолжает двигаться или не успел остановиться достаточно быстро. И так — до последнего человека, который и становится победителем.