Пола Хокинс - Тлеющий огонь [Литрес]

Но все это пустяки! Потому что есть хорошие новости. Наконец-то хорошие новости!

Несмотря на внезапное и резкое похолодание, Тео утром отправился на прогулку и случайно наткнулся на молодого полицейского с раздражением от бритья на коже. Тот стоял в очереди за кофе возле кафе на набережной. Попытка Тео проскользнуть незамеченным не увенчалась успехом: молодой человек его увидел и остановил, придав лицу выражение крайней озабоченности.

— Мистер Майерсон, — произнес он глухим голосом, — я надеялся, что встречу вас. Есть хорошие новости.

— В самом деле?

Молодой человек кивнул.

— Это еще не официально, и пока не сделано никаких заявлений или чего-то в этом роде, но, полагаю, вы скоро о них услышите. — Он глубоко вздохнул, наслаждаясь моментом. — Был произведен арест.

Тео притворно ахнул.

— Вот это да! — произнес он, чувствуя выброс адреналина, — это отличные новости. Кто… хм… а вы можете сказать, кого арестовали?

— Лору Килбрайд, — сказал полицейский. Для конспирации он старался говорить одной стороной рта. — Девушку, которую вы видели. Я о ней уже рассказывал. Говорил, что у нее есть преступное прошлое, связанное с насилием.

— И ей уже предъявлено обвинение? — поинтересовался Тео.

— Будет. Это всего лишь вопрос времени. Зато удалось найти нож, — ответил полицейский.

— Удалось… что? Вы имеете в виду орудие преступления? — Сердце Тео забилось так сильно, что он боялся потерять сознание.

Молодой человек довольно ухмыльнулся.

— Она попалась, мистер Майерсон. С поличным.

По пути домой, а это было совсем рядом, Тео чувствовал себя как альпинист, только что покоривший высокую горную вершину и едва державшийся на ногах. Уклоняясь от бегунов, он два раза чуть не упал. И в то же время душа его пела, и ему хотелось пуститься в пляс! Наконец-то все позади! Ее арестовали. Все позади ! И сердце у него билось чаще не только потому, что закончилась вся эта затянувшаяся нервотрепка, вся эта ужасная и жестокая история с Дэниелом, но и вообще все ! Дэниела больше нет, и Анджелы тоже. Карла будет страдать, скорбеть, чувствовать все, что полагается в таких случаях, но после этого начнет приходить в себя, и никто не будет тянуть ее назад. Все разрушительное влияние Сазерлендов, весь тот яд, который они впрыснули в его семью и его брак, теперь канул в Лету.

Тео знал, что они никогда не станут такими, как прежде, — он не был глуп, — но смотрел в будущее с оптимизмом. Он полагал, что они смогут шагнуть в новую жизнь и обрести внутренний покой, что они будут стремиться к этому вместе, когда ничто и никто больше не будет стоять между ними.

Остановив наконец кровь, Тео перевязал палец, вымыл нож, выбросил испачканный зубчик чеснока и вернулся к рецепту. Оставив отбивные мариноваться в масле, чесноке и мяте, он накинул пальто и вышел на заднее крыльцо выкурить сигарету. Поднеся сигарету ко рту, он заметил, что под ногтями осталась кровь. И вдруг вспомнил то утро, когда увидел на улице девушку — ту самую Лору, которую арестовали. Тогда он вернулся в пустую постель и заснул. А когда проснулся, Карла была в душе. Она вышла, и он позвал ее к себе, протянул руку и попытался увлечь ее обратно в постель, но она уклонилась. Он поцеловал кончики ее пальцев и заметил, что они были розового цвета, словно их долго скребли.

Тео вернулся на кухню, чтобы налить себе бокал красного вина, когда раздался звонок в дверь. Должно быть, Карла забыла свой ключ. Подняв с коврика у входной двери стопку почты, Тео положил ее на столик в холле и открыл дверь с улыбкой на лице и волнением, как в старые добрые времена.

— А-а… — протянул он разочарованно. — Это вы.

Что-то осталось прежним, а что-то изменилось. Лора села и, наклонившись, опустила голову на скрещенные руки. В прошлый раз была поздняя ночь, на этот раз — раннее утро, хотя кто знает? Естественного света в комнате не было, так что время могло быть любым. Комната тоже другая, но во всех отношениях могла бы быть точно такой же. В прошлый раз было слишком тепло, на этот раз — чертовски холодно, но свет такой же яркий, а мебель такая же дешевая. Мерзкий серый ковер, вроде того, что лежит в коридоре у нее дома. ( Не думай о доме. Не думай о доме, иначе начнешь плакать. ) Как и в прошлый раз, напротив нее сидели Лысый и Бровастая с серьезными лицами. Суровее, чем в прошлый раз, подумала она. Каждый раз, когда она ловила взгляд Лысого, он отворачивался, и это ее пугало.