Клер Макинтош - Позволь мне солгать [Litres]

Не то чтобы меня это угнетало, но я была рада, что эта история не мучила Лору .

У меня покалывает кожу, волоски на затылке приподнимаются один за другим. Я улавливаю нотки жасмина в воздухе.

А затем…

Ничего.

Я открываю глаза и опускаю руки. Глупости все это. Абсурд какой-то. Мои родители мертвы, и я не могу призвать их к себе на кухню, как не могу взлететь, просто раскинув руки.

Нет никаких посланий из мира иного. Никакой одержимости духами. Никакого посмертия.

Марк прав.

Это все – в моей голове.

Мюррей

– Насколько я понимаю, муж в призраков не верит, – уточнила Сара, сидя на черном кожаном диванчике в комнате отдыха в Хайфилде.

– Парень, а не муж. – Мюррей пришел проведать Сару в свой вечерний перерыв, на который ему отводилось ровно сорок пять минут, чтобы успеть поужинать. – Нет, он говорит, что это «галлюцинаторные переживания, вызванные смертью близкого человека».

– Каспер пришел бы в ужас от его слов.

Дверь открылась, и в комнату отдыха вошла молодая девушка, такая худая, что ее голова казалась непропорционально большой. Шрамы испещряли ее руки от запястья до плеча. На Мюррея и Сару она внимания не обратила, взяла с кофейного столика какой-то журнал и снова вышла.

– По словам Марка Хеммингса, до шестидесяти процентов людей говорят, что видели или слышали близких людей после их смерти или же как-то иначе ощущали их присутствие.

– Ну, так в чем разница между этим «диагнозом» и призраками? – Сара пролистывала страницы дневника Кэролайн Джонсон.

В Хайфилде расписание питания было чуть сдвинуто, и все ели немного раньше (как детей угощают чаем вовсе не в пять вечера), и потому Сара сидела, скрестив ноги, на диване и просматривала материалы дела, пока Маккензи поглощал свои бутерброды.

– Понятия не имею.

– Я буду являться тебе после смерти.

– Не надо.

– Почему? Я думала, ты будешь рад меня видеть.

– Я не это имел в виду. Я хотел сказать… Ой, не важно.

Он имел в виду, что Саре не стоит говорить о смерти. Мюррей посмотрел в окно. Погода стояла ясная, и усеянное звездами небо пробудило в нем воспоминание о том, как они с Сарой валялись в парке на пледе, показывая друг другу знакомые созвездия и придумывая названия для созвездий, которых они не знали. Тогда они только начали встречаться.

«Это Плуг». – «А это – Дикобраз». – «Дурашка ты». – «Сам ты дурашка».

Они занимались любовью на влажной траве и ушли из парка, только когда вспомнили, что ничего не ели с обеда.

– Пойдем погуляем? – предложил Маккензи, доев бутерброд. – Вокруг больницы, у?

И искорка веселья в глазах Сары тут же сменилась тревогой. Она подтянула колени к груди, обхватила их руками, и пальцы впились в дневник Кэролайн, будто приклеились.

Это что-то новое – этот страх выходить на улицу. Не агорафобия – по крайней мере, именно так утверждал ее психиатр, – просто еще один фрагмент мозаики тревоги, составлявшей душу прекрасной, веселой, невероятно сложной жены Мюррея.

– Ладно. – Он отмахнулся от этой идеи – а вместе с ней и от своей мечты о том, что Сара вот-вот вернется домой.

«Мелкими шажками, нам нужно двигаться к цели мелкими шажками», – подумал он. Сегодня пятница. Рождество только в понедельник. Еще полно времени. Сара успеет вернуться домой.

– Не замечаешь ничего странного? – Он указал на дневник.

Теперь, когда Мюррей больше не уговаривал ее выйти из больницы, мышцы Сары постепенно начали расслабляться. Она открыла дневник, что-то высматривая.

– Дочь Кэролайн что-то рассказывала тебе по поводу протеста против перепланировки участка?

– Ничего такого не припоминаю.

Сара показала ему страницу ежедневника: под датой за месяц до смерти Кэролайн значился какой-то номер с подписью: «Протест против перепланировки».

– Получение разрешения на перепланировку может приводить к серьезным конфликтам.

– Настолько серьезным, чтобы кого-то убили?

– Люди – странные существа.

Маккензи достал смартфон, зашел на сайт, посвященный перепланировкам участков и домов в Истборне, и ввел записанный в еженедельнике номер.

– Под этим номером зарегистрировано ходатайство о получении разрешения на расширение дома. – Он нашел имя заявителя. – Мистер Роберт Дрейк. – Мюррей вспомнил список друзей и родственников, утешавших Кэролайн Джонсон в день смерти ее мужа. – Он живет по соседству с Анной Джонсон. – Маккензи просмотрел запись на сайте. – Ходатайство было отклонено. Хотя похоже, что Дрейк подал новое заявление – тут приведена ссылка.