Линкольн Чайлд - Синий лабиринт

Д’Агоста потер лоб:

– Не знаю, какое отношение это имеет к делу, но мы выяснили прошлое человека, который напал на Пендергаста. Он жил в Гэри, штат Индиана. Три года назад его звали Говард Рудд, у него была семья и магазин хозтоваров. Он залез в долги, кредиторы оказались плохими людьми, и он в конечном счете исчез, оставив жену и детей. Два месяца назад он появился с новым лицом. Этот человек напал на Пендергаста и, вероятно, убил Виктора Марсалу. Мы пытаемся выяснить, что с ним происходило в течение этих трех лет – где он был, на кого работал. Пока что упираемся в стену. – Д’Агоста взглянул на Марго.

Она ничего не сказала, но ее лицо было бледным.

Воцарилось молчание. Наконец Констанс снова заговорила:

– Не совсем.

Д’Агоста вопросительно посмотрел на нее.

– Я составила список жертв Езекии, предполагая, что за отравление несет ответственность кто-то из потомков. В числе пострадавших были Стивен и Этель Барбо, семейная пара, которая стала жертвой эликсира в тысяча восемьсот девяносто пятом году, оставив трех сирот, включая и ребенка, зачатого, когда Этель принимала эликсир. Семья жила в Новом Орлеане на Дофин-стрит, всего в двух домах от семейного особняка Пендергастов.

– Почему именно они? – спросил д’Агоста.

– У них есть правнук, Джон Барбо. Он директор военной консалтинговой компании «Ред Маунтин индастриз», человек богатый, ведет затворнический образ жизни. У Барбо был сын, единственный ребенок. Мальчик был талантливым музыкантом. Всегда был слаб здоровьем. Два года назад он заболел. Я не смогла узнать подробностей болезни, но ее необычные симптомы озадачили целую армию врачей и специалистов. Были предприняты титанические усилия, но жизнь мальчику спасти не удалось. – Констанс перевела взгляд с Марго на д’Агосту, потом снова на Марго. – Его история болезни описана в британском медицинском журнале «Ланцет».

– Что вы хотите сказать? – спросил д’Агоста. – Что яд, который убил прабабку и прадеда Джона Барбо, через несколько поколений убил его сына?

– Да. Перед смертью он жаловался на запах гнилых цветов. И я обнаружила несколько других похожих смертей в семье Барбо на протяжении нескольких поколений.

– Я в это не верю, – заявил д’Агоста.

– А я верю, – сказала Марго, заговорив впервые за все это время. – Ваше предположение состоит в том, что эликсир Езекии вызвал эпигенетические изменения [73]. Такие изменения могут передаваться из поколения в поколение. Главная причина эпигенетических изменений – природные яды.

– Спасибо, – сказала Констанс.

Снова наступила короткая пауза.

Д’Агоста поднялся на ноги и принялся беспокойно расхаживать по комнате, пытаясь собраться с мыслями.

– Хорошо. Давайте сведем все воедино. Получается, что Барбо отравил Пендергаста этим эликсиром, чтобы отомстить не только за своих предков, но и за сына. Как эта мысль могла прийти в голову Барбо? Маловероятно, чтобы он знал о несчастье с его прабабкой и прадедом, которые умерли больше века назад. И вообще, весь этот замысел мести: убить Альбана, затолкать ему в желудок камешек бирюзы, выманить Пендергаста на другую часть континента – все это неимоверно сложно. Для чего? Кому такое могло прийти в голову?

– Человеку по имени Тапанес Ланьдберг, – ответила Констанс.

– Кому? – переспросила Марго.

– Ну конечно! – Д’Агоста хлопнул в ладони и резко повернулся. – Альбан! Я ведь говорил вам, что почти за год до того, как его убили, он прилетал в Нью-Йорк, в район Олбани, судя по материалам дела, которое ведет лейтенант Энглер!

– «Ред Маунтин индастриз» находится в Адирондаке, штат Нью-Йорк, – сказала Констанс. – В полутора часах езды от Олбани.

Д’Агоста снова повернулся:

– Альбан. Этот бешеный мерзавец. Из того, что мне говорил Пендергаст, этот негодяй любил играть именно в такие игры. Конечно, с его блестящим умом он наверняка все узнал про эликсир Езекии. И тогда он начал действовать, нашел потомка жертвы эликсира – человека, у которого был и мотив для мести, и средства воплотить план мщения в жизнь. С Барбо он попал в самое яблочко. Вероятно, Альбану стало что-то известно о личности Барбо; этот парень наверняка исповедует принцип «око за око». В других обстоятельствах это выглядело бы даже красиво: Пендергаст расплачивается за свою вину перед обоими – Барбо и Альбаном.

– Да. От этой схемы попахивает Альбаном, – сказала Констанс. – Только он мог придумать всю эту историю с «Солтон-Фонтенбло» и шахтой по добыче бирюзы. А потом явился к Барбо: «Вот вам прекрасный план. Нужно только синтезировать эликсир и заманить туда Пендергаста».