Дин Кунц - Исступление. Скорость

Наглый вызов, послышавшийся Кот в звуке автомобильного гудка, был явной насмешкой, которой оказалось достаточно, чтобы снова разбудить ее гнев. Кот смотрела в окно и даже не думала, что это могут быть последние в ее жизни сумерки. Ей было лишь немного жаль, что за все свои двадцать шесть лет она слишком часто была одна и что рядом не было никого, кто мог бы вместе с ней любоваться закатами, звездным небом и стремительным водоворотом грозовых туч. Ей хотелось, чтобы в свое время она вела себя с людьми более открыто, вместо того чтобы уходить в себя, превращая собственную душу в спасительный платяной шкаф. Теперь, когда ничто больше не имело значения и когда способность проникновения в чужую душу ничем не могла ей помочь, Кот поняла, что в одиночку выжить гораздо труднее, чем вместе с кем-либо еще. Да, Котай лучше многих знала, что жестокость, страх и предательство имеют человеческие черты, однако она недостаточно хорошо представляла, что мужество, доброта и любовь тоже обладают человеческим лицом. Надежда не была чем-то, что Кот могла бы создавать сама, своими руками – как, например, вышитые наволочки или салфетки, – и не являлась субстанцией чисто внутренней, которая могла бы вызревать в ее тщательно оберегаемом уединении, как накапливает клен основу для сладкого сиропа. Надежду можно было обрести лишь в общении с другими людьми, невзирая на опасность, протянув им навстречу руки и распахнув перед ними тяжелые врата собственного сердца.

Эта открывшаяся Кот истина казалась теперь очевидной и предельно простой, однако она пришла к ее пониманию с опозданием и под воздействием экстремальных обстоятельств.

Время, когда она могла действовать в соответствии с этим новым знанием, было безвозвратно упущено, и она умрет так же, как и жила, – в одиночестве.

Кот ожидала, что это последнее нелицеприятное откровение вызовет новые потоки слез, но вместо этого она просто почувствовала себя в стране еще более унылой, чем прежде, – если еще недавно внутри ее расстилалась просто серая пустыня, то теперь Кот оказалась в саду, где не было ничего, кроме камней и холодного пепла.

Взгляд Кот все еще был устремлен за окно, и ее отвлекло от мрачных раздумий размытое темное пятно, движущееся в сгущающихся сумерках. И хотя от слез перед глазами все плыло, Кот увидела, что для добермана это пятно слишком велико.

Но Вехс же уехал, а никакого человека здесь не может быть!

Кот быстро вытерла глаза рукавом свитера и моргала до тех пор, пока странный силуэт не стал виден более отчетливо. Это был олень. Вернее, самка оленя, поскольку у нее не было рогов. Олениха легким шагом шла от холмов через задний двор, держа курс на запад и время от времени останавливаясь, чтобы ущипнуть сочной молодой травы. За время, что Кот прожила на ранчо в округе Мендочино, она узнала, что у вапити сильно развит стадный инстинкт и что они часто путешествуют большими группами, но эта самка, похоже, была одна.

Кот казалось, что доберманы должны были отреагировать на появление оленя. Она ожидала, что они с лаем погонят его по лугу, рыча в предвкушении свежей крови. Наверняка им не составило бы труда унюхать дикое животное с любого конца владения, но их почему-то не было видно поблизости.

С другой стороны, олень тоже должен был почуять собак и немедленно броситься прочь, фыркая и раздувая ноздри. Природа сделала вапити легкой добычей для горных львов, волков и даже для стай койотов; являясь этаким парнокопытным ужином для столь большого количества хищников, вапити были пугливы и неизменно держались настороже.

Однако олениха, похоже, вовсе не замечала того обстоятельства, что где-то поблизости рыщут свирепые псы. Лишь ненадолго задержавшись, чтобы подкрепиться травой, она прошествовала прямо к черному крыльцу, не проявляя при этом ни малейшей нервозности.

Кот, конечно, не была специалистом по дикой природе, но все же ей показалось, что она видит перед собой самку береговых вапити, стадо которых встретилось ей в роще мамонтовых деревьев. Шкура оленя была светло-коричневой, а на теле и морде выделялись хорошо заметные белые пятна.

Вместе с тем Кот почему-то представлялось, что край, куда доставил ее страшный дом на колесах, располагался достаточно далеко от океанского побережья, чтобы быть естественным местом обитания береговых вапити или хотя бы обеспечивать их той травой для пастьбы, к которой они привыкли. Когда она выбралась из фургона, ей подумалось, что, должно быть, со всех сторон эту уютную долину обступают горы. Теперь, когда дождь прекратился, а туман рассеялся, на западе, где стремительно затухали последние отблески дня, на фоне редких облаков и густо-голубого неба были ясно видны силуэты высоких горных вершин. Могучий хребет, отгораживавший долину Вехса от Тихого океана, должен был служить для вапити труднопреодолимой преградой, поэтому Кот не могла себе представить, как эти, в общем-то, равнинные животные, привыкшие к низменностям и невысоким холмам, сумели найти дорогу среди нагромождения скал и льда. Возможно, впрочем, что Кот навестил в ее тюрьме олень другой породы, хотя его шкура удивительно напоминала своей расцветкой тех вапити, которых она видела прошлой ночью в лесу.