Нова Рен Сума - Воображаемые девушки

– Я не… – Я не хотела, чтобы пришло столько людей. И тут до меня наконец дошли ее слова. – Руби, ты сказала, тебя остановили ? Типа копы остановили?

Она вздохнула.

– Нет, белые медведи. Ну конечно, копы. Вернее, один коп. Усатый сотрудник полиции штата, который сказал мне, что я ехала очень быстро. Он расстегнул свою форму, поднял рубашку и показал мне татуировку – мне не понравилось, что на ней я была голой, но цвета были красивыми и волосы тоже – и я, конечно, подумала, что он отпустит меня. Но он вдруг сделался весь такой деловой и начал не спеша писать что-то на маленьком листочке бумаги, и, знаешь ли, это была далеко не любовная записка.

– Значит, это была штрафная квитанция.

Сестра пожала плечами.

– Коп с татуировкой, изображающей тебя, выписал тебе штрафную квитанцию, и ты… позволила ему ?

Она поняла, к чему я клонила: в том мире, где жила Руби, где, как я думала, мы всё еще жили, ей не выписывали штрафов за превышение скорости и, если на то пошло, у нее не было седых волос. У нее не было тех проблем, что бывают у нормальных людей. Ее жизнь была похожа на мечту, воплотившуюся в реальность.

– Татуировка была так себе, – сказала Руби и вздохнула. – Иди и надевай купальник, Хло. Меня чуть не арестовали, пока я ехала сюда.

Она показала на заросли деревьев, где я могла бы уединиться. И тут же улыбнулась мне широкой ослепительной улыбкой, обнажившей все зубы. Что-то было не так, но она не говорила мне что. Вместо этого Руби демонстрировала мне свои зубы. Когда я попыталась проигнорировать ее улыбку и посмотреть ей в глаза, она отвернула фонарик в другую сторону.

Все остальные же замечали лишь эту ее улыбку. Я чувствовала, как они отвечают на нее, расслабляясь и возвращаясь к вечеринке. Как будто теперь у них было ее разрешение.

Я ушла, чтобы переодеться. Мне было все равно, я могла бы купаться и в нижнем белье, но Руби почему-то хотела, чтобы я надела ее бикини. Пришлось долго возиться с узелками и еще дольше нацеплять купальник на себя. И только когда я надела трусики и завязывала веревочки белого верха, меня вдруг осенило. Я ждала, что она отправит меня домой, но вместо этого сестра одела меня в свою одежду и позволила остаться.

Когда я вернулась на берег, Руби там уже не было. Зато я заметила Лондон. Она вышла из-за тех же деревьев, за которыми пряталась моя сестра, ее ноги были по колено в грязи, одежда промокла насквозь, как в тот раз, когда мы вместе попали под проливной дождь.

Она снова тусовалась с моей сестрой, пока меня так удобно не было рядом?

Конечно. Я прочитала это в ее взгляде. Все ее друзья тут же подскочили к ней и стали спрашивать, откуда она пришла и как долго была там, но Лондон смотрела только на меня. Она сказала мне: «Спасибо», как будто я только что сделала что-то для нее. И лишь через несколько секунд до меня дошло.

Однажды Лондон заняла мое место, и теперь настал мой черед занять ее. Мой черед изначально и мой черед снова.

Она где-то пропадала с моей сестрой, и теперь что-то изменилось.

Потом Лондон перешла по камням к компании своих друзей, и они окружили ее, а я осталась смотреть на воду в одиночестве.

Вскоре из воды показалась Руби, она вышла из того же самого скрытого темнотой места, из которого только что вернулась Лондон. Сестра подняла руку ладонью вверх, как будто хотела, чтобы я оставалась там, где стояла, на камнях, и ждала, когда она сама подойдет ко мне. Между нами было метра три воды – темной, неприятной, кажущейся глубже, чем было на самом деле (она едва доставала Руби до колен), – потом расстояние уменьшилось до нескольких сантиметров, и вот она уже стояла на сухом берегу.

– Даже не знаю, как тебе сказать, – начала Руби.

Сестра показала на Лондон, которая уже резвилась в воде со своими друзьями. Которая плескалась и радостно верещала, голая, промокшая насквозь. Которая ныряла в воду с головой и ни о чем не переживала.

Глаза Руби были отвратительного черного цвета, утратив былую яркость. Ночь поглотила все ее краски.

– Она им больше не нужна, Хло, – сказала сестра. – Они хотят то, что когда-то уже принадлежало им, Хло. Они хотят то, чего я никогда им не отдам. – Я никогда в жизни не видела ее такой беспомощной, такой беззащитной. – Хло, ты понимаешь? Я пыталась вернуть ее им, но это не сработало. Они знали, что все это время я обманывала их. Теперь им нужна ты .

Руби знала, что делать. Она приказала мне уходить, прямо сейчас. Вернуться в дом, собрать все наши вещи, которые захочу. А еще лучше пойти к ее машине, которая стояла в кустах у забора, сесть на капот и ждать ее там. Плевать на одежду, разбросанную по берегу, и на забытые где-то сандалии – нужно уходить.