Уолтер Кенни - Скрытые пружины

В зелёных зарослях уже не в первый раз сверкнул какой-то смутно знакомый предмет, и, поломав немного голову, я догадалась, что это был бинокль. Незнакомец, приложив его к глазам, наблюдал за домом и подолгу оставался неподвижным.

Такое загадочное событие не могло оставить нас с кузиной равнодушными, и мы принялись усердно следить за дорогой из окна детской, время от времени пробираясь кустами к кованым воротам поместья и вглядываясь вдаль. Так прошло несколько дней, но таинственный незнакомец со своим биноклем будто испарился. Горничные больше не обсуждали при нас загадочного бродягу, и при отсутствии новых фактов мы были вынуждены прекратить своё увлекательное расследование, обратившись к другим играм.

На время визита тётушки Мод мы с мисс Чемберс несколько сократили привычный объём занятий, но продолжали практиковать игры в буриме и разгадывание ребусов и шарад. Такой досуг пришёлся по вкусу не только кузине Элизабет, но и тётушке Мод. Нехотя, будто делая одолжение, к нашим играм присоединилась и моя мать.

В дождливые дни, которыми изобиловало лето тысяча девятьсот пятого года, мы порой не выходили из детской часами, прерываясь только на принятие пищи и упражняясь в распутывании загадок и сочинении шуточных стихов. Тётушка Мод, познакомившись с моей гувернанткой поближе, пришла в восторг от её педагогических талантов и неустанно воспевала моей матери достоинства мисс Чемберс. Мать частенько в такие моменты морщилась, будто съела кислую ягоду, и переводила разговор на другую тему.

Вообще, надо сказать, что атмосфера, царящая в поместье, ничем не напоминала идиллию прошлого лета. Кроме антипатии, которую моя мать не скрывала в отношении мисс Чемберс, я стала частенько замечать, что они с викарием сторонятся друг друга, стараясь не оставаться наедине, и не вступают в разговоры между собой.

Помню, как однажды за завтраком произошла некрасивая ссора между моей матерью и преподобным Джошуа Пристли, которая явно показала, что между ними не только нет родственных чувств, но и успела установиться стойкая взаимная неприязнь.

Мать редко давала себе труд принимать во внимание чувства и эмоции других людей, а тем летом она и вовсе потеряла осторожность. Несомненно, викарий, несмотря на добросердечную и человеколюбивую натуру, являлся первостатейным ханжой, что совершенно неудивительно, принимая во внимание его духовный сан.

Уже одно то, что он посетил с визитом дом безбожников, где не соблюдали пост и не посещали церковь, делает честь широте его взглядов и верности родственным связям. Найдя в нашей библиотеке несколько образчиков, достойных изучения, он решил задержаться в Хиддэн-мэнор на непродолжительное время, проводя дни за книгами и выходя только к совместным трапезам.

Нельзя сказать, чтобы я или моя мать были чрезмерно этим огорчены. Если говорить начистоту, меня пугало его молниеносное преображение из мягкого и вежливого человека в неукротимого борца с греховными людскими устремлениями. В таких случаях викария Пристли было почти невозможно остановить. Постепенно повышая голос, наполнявшийся звучностью и грозными вибрациями, он обличал людские пороки и слабости, будто читал проповедь с амвона или призывал Господа тотчас же поразить грешников своей карающей дланью.

По прошествии стольких лет я уже не смогу припомнить причину той безобразной ссоры, но вполне охотно допускаю, что бо́льшая часть вины в этом столкновении причиталась на долю матери, так как за ужином отсутствовал мой отец, являющийся её привычной мишенью для упражнений в ироническом остроумии. Помню только, как сильно я была поражена и напугана выражением неприкрытой злобы и ярости, промелькнувшими на лице викария Пристли, когда он, скомкав салфетку и бросив её на середину стола, вышел из столовой.

Мать тогда обвела внимательным взглядом всех нас, притихших от неловкости, а затем разразилась хриплым принуждённым смехом, произнеся с раздражением:

– О, боже мой! Уберите с лиц эти похоронные выражения! И вообще, Мод, говоря по правде, с твоего мужа давно было пора немного сбить спесь.

Тётушка Мод же, обычно относившаяся покладисто к выходкам младшей сестры, осуждающе поджала губы и тихо ответила ей:

– На этот раз вы оба зашли слишком далеко. Соблюдения приличий никто ещё не отменял.

К сожалению, тем летом эта ссора была не единичным случаем. Наш дом продолжали сотрясать скандалы, причём следующий не заставил себя долго ждать. Я же испытывала почти физическую боль, наблюдая, как вспышки ярости и проявления взаимной неприязни уродуют родные лица горячо любимых мной людей.