Наташа Престон - Твое сердце будет моим

— Найти отпечатки пальцев? Должны же были остаться какие-то следы, кроме наших. Ты что, полицейские сериалы не смотрел? Даже если это шутка, Сонни имеет право знать, кто так пошутил, а полицейские должны поставить этого типа на место.

— Да, жалко, что мы не знаем, кто это устроил. У меня есть отличная идея для шуточной мести, — говорит Айзек. — Можно купить жуков в зоомагазине, ну, тех, которыми кормят ящериц, и запустить в его комнату.

Я представляю, как по моей коже ползают жуки, и меня передергивает.

— Поскорее бы этот праздник закончился, — ворчу я.

— Все еще переживаешь из-за Джейка? — спрашивает Айзек и со смехом уклоняется от хука Чейса.

Чейс качает головой и беззвучно произносит какое-то слово. Кажется, не совсем приличное. Представьте себе, это — единственная тема, на которую Айзек со мной шутит.

— Нет, не переживаю, — отвечаю я.

С тех пор как не стало мамы и папы, прошло уже два года, но мне и сейчас так же больно, как в тот день, когда мы с братом узнали, что стали сиротами. И я просто лгу, уверяя, будто мне плевать на то, что из-за Джейка эта дата стала для меня еще тяжелее. Хотя нам с Джейком и правда было страшно неловко, мы держались друг с другом совершенно естественно. А потом он вдруг бросил универ. Или мне только казалось, что все было естественно? В любом случае о поцелуе мы ни разу не заговаривали. После отъезда от Джейка не было ни слуху ни духу, не считая открытки на Рождество.

— Тут не из-за чего переживать, — вступается за меня Сиенна.

Айзек сразу приподнимает руки, словно сдается:

— Шучу. Подумаешь, разбила бедняге сердце, тут действительно не из-за чего переживать.

Я смотрю на него, сузив глаза и не отводя взгляда. Может, так до него дойдет, что мне плевать на его издевательства.

— Ты раздуваешь из мухи слона. Это был всего лишь поцелуй, и то не совсем, и Джейк совсем не расстроился. Он же не предложение мне делал, в конце концов.

— Зануда ты, — мрачно бурчит Айзек.

— Ну извини. — Я изображаю улыбку. — Теперь, когда мы закончили обсуждение моей бурной личной жизни, может, вернемся к розыгрышам?

— Похоже, в этом году Лайла хочет активно поучаствовать, — со смешком говорит Чейс.

— Правда, что ли? Обычно ты этой ерундой не занимаешься, — замечает Сиенна.

— Теперь у меня есть мотивация. Мне очень хочется разыграть того, кто пристает к Сонни.

— Давайте насыпать детскую присыпку в фены в девчоночьей раздевалке, — предлагает Айзек. — Если что, я готов!

— Боже! — Сиенна закатывает глаза.

— Я бы устроила пранк в духе… ну, например, сжечь целую кучу кукол-купидонов прямо посреди кампуса, облив их фальшивой кровью, — предлагаю я.

— Господи, Лайла! — смеется Чейс. — Ты просто маньячка.

— Сразу видно большую поклонницу этого праздника, — усмехается Айзек.

— Да уж.

Ненавижу Валентинов день. Если бы мои родители не поехали в какой-то расфуфыренный отель отмечать этот идиотский праздник, то остались бы живы. Мы с братом узнали об аварии только через час после того, как она случилась. Примчались в больницу, и нам сказали, что все будет хорошо, а через несколько минут после этого их обоих не стало, сначала — одного, потом — другого. Всего за несколько секунд до полуночи.

— Короче, — говорю я, пытаясь сменить тему. — Я устала и хочу спать. Завтра купим детскую присыпку, фальшивую кровь и купидончиков.

Я желаю всем спокойной ночи, иду чистить зубы, а потом — в свою комнату. Закрываю дверь, прохожусь по мягкому ковру. Легко стаскиваю платье через голову и швыряю на кресло в углу комнаты. Обычно я обращаюсь со своими вещами очень аккуратно, но сегодня так устала, что мне на все наплевать. Натягиваю пижамные штаны, которые комком валяются на кровати с самого утра. На сегодня еще сгодятся.

У меня слипаются глаза и очень болят ноги, мне лень искать другую пижаму. К тому же во флисовой пижамке так тепло и удобно. Она сиреневая и мяконькая, с рисунком из единорожек. Не дай бог, Чейс ее когда-нибудь увидит. Обычно если я выхожу из комнаты в пижаме, то это шелковые шортики и все такое.

Я откидываю одеяло и тут же отдергиваю руку, почувствовав укол. На подушечке большого пальца вспухает бусинка крови. А на пол к моим ногам падает красная роза.

Какого черта? А-а-а, это Сонни. Я посасываю уколотый палец. Сонни частенько подсовывает друзьям в постель всякие нежданчики вроде пауков или женских трусиков. Я аккуратно за стебель поднимаю розу и бросаю на тумбочку. Завтра тоже подброшу ему что-нибудь, и уж точно не красивый цветок. Может, куплю креветок или рыбьих голов или еще чего-нибудь вонючего. Будь я похрабрее, использовала бы идею Айзека. Но Сонни в любом случае крышка.