Чеви Стивенс - Никогда тебя не отпущу

Маркус тянется ко мне и берет меня за руку.

– Знаю, что это выводит из равновесия, но скоро все закончится. Обещаю. Все раны залечатся.

Его теплая рука лежит поверх моей, его пальцы прижимаются к зоне пульса. Интересно, он чувствует эти толчки? Потом я успокаиваюсь от его прикосновения.

– Спасибо, что разрешил нам остановиться у тебя.

– Какие могут быть проблемы? И не спеши подписывать арендные договора. Ты можешь оставаться у меня, сколько понадобится. Всему свое время.

– Разве это не правда?

Наши взгляды встречаются. Мы сидим здесь, держимся за руки, но я не знаю, что все это значит. Я не знаю, чего я хочу . Это просто меня успокаивает.

Он еще раз пожимает мне руку и тянется за своей чашкой кофе, делает глоток.

– Каково, по-твоему, состояние Софи? Она выглядит очень спокойной.

– Знаю. – Почему-то кажется, что все еще хуже, раз он заметил. – Единственный человек, с которым она хочет общаться, – это Джаред. Они непрерывно переписываются. Утром он ждал возле школы, когда я ее подвезла. Он взял у нее рюкзак и закинул себе на плечо, затем обнял ее за талию и привлек ближе к себе. – Я должна радоваться, что в ее жизни есть тот, кто может поддержать ее, и он, кажется, хорошо к ней относится, но что-то в том, как он обнимал ее сегодня утром… было покровительственным.

– И это плохо?

– Может, «покровительственный» не совсем подходящее слово. Это даже больше напоминало собственнический жест, понимаешь?

– Хм. Понимаю, наверное, почему это тебя так нервирует.

Я берусь за свою чашку, когда мне наконец удается собраться с мыслями.

– Может, я впадаю в паранойю из-за пережитого и мне мерещится, что она влипла в такие же отношения, какие были у меня с Эндрю. Или же я беспокоюсь, как она справляется со смертью Эндрю, и всерьез на этом зацикливаюсь.

– Хороший диагноз, – говорит он. – Это нормально – прислушиваться к своему чутью насчет Джареда. Может, оно что-то пытается тебе сказать.

Я поднимаю глаза и встречаю его взгляд.

– Он смотрел, как отъезжает моя машина. Он не смотрел на школу, на других детей, даже на Софи. Он смотрел на меня .

Маркус хмурится:

– Мне не нравится все это.

– Он называет меня по имени, и у него есть та аура… Я не могу это описать. Аура самоуверенности, граничащей с высокомерием.

– Ты говорила, что его родители богаты, правильно? Они много работают?

– Отец определенно да. Джаред всегда предоставлен самому себе.

– Наверное, большую часть его жизни с ним обращаются как со взрослым.

– Может быть. Мне просто не нравится, как он держится с Софи. Она больше не проводит много времени с Делейни. Все дело в Джареде.

– Мне кажется, что это нормально для девчонки-подростка. Кэти встречалась с несколькими мальчиками в старших классах, и она была помешана на них.

– А было ли по-другому, когда она познакомилась… с ним?

Маркус никогда не называл имя убийцы дочери. Он не произнесет его вслух.

Он смотрит на свой кофе, выражение его лица отражает его чувства, как зеркало.

– Мне хотелось бы сказать, что я заметил что-то, но мы мало общались, когда она переехала и начала учиться в университете. Я был занят своими тренировками, а она учебой. Я по-настоящему так и не понял, что произошло между нами.

– Я не хочу, чтобы Софи потеряла себя. Ей легко сейчас держаться за Джареда из-за того, что случилось с ее отцом.

– Почему бы тебе не поговорить с ней?

Я обдумываю его слова несколько секунд.

– Если это будет выглядеть, будто я настроена против Джареда, то она наверняка отдалится от меня. Она должна чувствовать, что я на ее стороне, особенно сейчас.

– Но она тоже должна понимать, что тебе не все равно.

Я думаю над тем, что он сказал, стучу ногтями по ободку своей чашки.

– Я знаю, что отношения у них становятся все более серьезными. Наверное, мне нужно поговорить с ней и выяснить, до какой степени.

Таким образом я сумею узнать, как она справляется со всем. Я даже предложила найти для нее психотерапевта – и, если бы она захотела, мы могли бы ходить к нему вместе, – но она напрочь отказалась от этой затеи, сделав круглые глаза и едко заметив: «Ты не можешь себе этого позволить».

– Отличная идея. Ты же не хочешь сожалеть о том, что спрятала все страхи в себе.

Наши глаза встречаются.

– А ты сожалеешь?

– Даже представить себе нельзя, как сильно. – Он оглядывает помещение, жестикулирующих людей, улыбающихся детей. – Но такова жизнь, – говорит он. – Этот миг, здесь и сейчас. Иногда все, что тебе остается, – это только дышать. – Он смотрит мне в глаза, слегка подталкивая чашку ко мне. – Допивай. Становится холодно.