Тереза Дрисколл - Я слежу за тобой

– Лили, я совершенно не умею вести себя с мальчиками… с парнями. – Сара поднимает глаза на сестру. – В школе меня дразнят шлюхой.

– Ты не шлюха.

Чувствуя, как по щекам текут слезы, Сара прикрывает глаза. Пусть текут.

– Я всего лишь хочу нравиться.

Раздается скрип – Лили придвигается ближе, чтобы обнять Сару.

– Тише, Сара, тише. Все будет хорошо.

– Нет. Не будет. – Она отстраняется. – Около половины первого Анна подошла ко мне и сказала, что хочет уехать пораньше. Она устала. К тому же выпила лишнего. А мне хотелось найти Энтони. Я злилась на него, тоже была нетрезва и поэтому нагрубила Анне. Мол, что она как маленькая, пусть еще выпьет, расслабится… – Сара вытирает слезы рукой и ощущает на губах соленый привкус. – Мы поссорились. Она сказала, что ей не по себе, а я, в сущности, послала ее куда подальше. Отказалась ехать в отель.

– И тогда она предложила позвонить папе?

– Да. Вдруг он сможет забрать нас из клуба и отвезти в отель. Я заявила, что перестану с ней общаться, если она позвонит папе.

– Ты рассказала полиции?

– Нет. Конечно, нет. Я соврала, что мы должны были уехать вместе, но Анна куда-то запропастилась…

Сара открывает глаза и, увидев застывший на лице сестры ужас, вспоминает лицо Анны. Пожалуйста. Я хочу в отель. Мы слишком много выпили. Пожалуйста, Сара. Прошу тебя… Интересно, что будет, когда все узнают правду про поезд? Про Сару и Энтони.

– Я не смогла ее найти и села в такси одна. Думала, приеду, а она уже в номере. Представляла, как попрошу прощения на трезвую голову. А когда Анна не вернулась, я решила, что она все-таки уехала с папой.

– Господи, Сара…

– Я растерялась, Лили. Откуда мне было знать, что папа здесь ни при чем и я просто себя накрутила? Что, если Анна действительно ему позвонила и он приехал в клуб, подумала я. Не знаю, Лили… После того, что он сделал, в голову так и лезли всякие безумные мысли. Но я слишком боялась рассказать полиции. – Сара видит, как ужас в глазах сестры сменяется сочувствием. – А когда выяснилось, что Карл и Энтони сбежали, я подумала на них. И вот – пожалуйста. Она у Карла. Что же теперь будет? – Сара больше не в силах сдерживать рыдания. – А ты говоришь, я не виновата. Что бы ни случилось с Анной – всё из-за меня. Я ее бросила, Лили.

– Может, позвонить вашему врачу и он даст Барбаре успокоительное?

Кэти, офицер по связям с семьей, гладит по спине Барбару, которая сидит за кухонным столом, уронив голову на руки.

Генри стоит, уперев руки в бока, терзаемый смешанным чувством. Страха. Вины. Стыда. Это отвратительно, папа. Жуткая фотография на экране телевизора, от которого Генри в итоге отвернулся, потому что не мог больше смотреть. Глядя на ублюдка, приставившего пистолет к голове его дочери, он думал только об одном – о собственном ружье, изъятом полицией. Вернуть бы его. Вскинуть и прицелиться. Пристрелить Карла. На! Получай!

Генри ходит по кухне взад-вперед. Кэти успокаивает Барбару и время от времени кидает на него вопросительные взгляды.

– Не надо врача. Не надо успокоительного. Я хочу знать, что происходит. Господи. Моя девочка… моя бедная девочка.

Барбара опять переходит на крик, и Кэти старается ее унять. Говорит, чтобы Барбара дышала. Глубоко, медленно, вот так. При виде судорожно вздымающихся плеч жены у Генри дрожит подбородок.

– Думаю, вам лучше прилечь, Барбара. Наверху. Если будут новости, мы вам расскажем. – Кэти продолжает гладить ее по спине. – Врач точно не нужен?

Барбара окидывает комнату отсутствующим взглядом.

– Не нужен. Я хочу в комнату Анны. Я лягу в ее комнате.

Она встает с каким-то странным, пугающим видом, словно в трансе.

– Пусть с ней побудет Дженни. – Обращенные к Генри глаза девушки-полицейского полны тревоги.

Генри и сам сейчас нуждается в помощи. Он ходит из угла в угол, плохо понимая, что ему говорят.

– Скажите дочери, чтобы поднялась наверх и посидела с Барбарой. Ее нельзя оставлять одну.

У Кэти вновь звонит телефон, и Генри вздрагивает, как в ту секунду, когда он впервые увидел в новостях фотографию. Кэти берет трубку, а он возвращается в гостиную – за Дженни.

В гостиной стоит растерянный Тим. По телевизору без звука идут спортивные новости. Конечно, про себя возмущается Генри, плевать они хотели. Каких-то полчаса назад к голове его дочери приставили пистолет, а теперь все уже смотрят футбол.

– Тебе пора, Тим. Извини, нам сейчас не до гостей.