Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

«Еще мгновение и Джек останется без головы», – подумал Дэйв. В эту секунду способность двигаться полностью вернулась к нему.

Джек был сильнее, тяжелее, крупнее Дэйва, хоть они и считались близнецами. Слившаяся картина движения вокруг, наполненная криками восторга и страха вдруг застыла, Дэйв смотрел брату прямо в глаза, какая-то невидимая нить соединила их и каждый понимал, – это конец, испуг прошел, но вместо него пришло ОСОЗНАНИЕ. Здесь и сейчас. Кто бы мог подумать, да, брат, что так нелепо, так быстро, так глупо закончилась жизнь, а ведь мы проехали всего один круг! Всего один потрясающий круг!

Послышался треск рвущейся ткани, острая боль ломающихся ногтей, скрученных фаланг пальцев, пронзила Дэйва. Жуткая, не поддающаяся разуму и его детской силе трясина засасывала Джека в смертельный водоворот. Позади брата разверзлась черная дыра и Дэйв был готов поклясться, что из нее смотрели чьи-то мертвые желтые глаза.

Он попытался встать, но страховочный ремень крепко удерживал его на месте. Правой рукой он оттянул скобу ремня, высвобождая легкое тело. Улетим – так вдвоем, – пронеслась мысль. Он не представлял жизнь без Джека. Поймав ногу брата, он лицом уткнулся в его куртку, схватил карман зубами. Вагоны закладывали правый поворот, их потянуло наружу, и в тот момент, когда труба должна была встретиться с головой Джека, кто-то внизу заорал и нажал на красную кнопку экстренного торможения. Из последних сил он втянул Джека на место, как раз когда опора пронеслась мимо.

Поезд спешно затормозили, громыхающие вагончики спустили. Смотритель хотел было отдубасить их прямо там, на виду у всех, но увидев рваный ремень, болтающийся на перетертых нитях, гнев его сменился елейной милостью, выразившейся в двух вишневых мороженых, гигантских гамбургерах, медалях «Защитники Золотой Горы» и предмете особого вожделения братьев – настоящих ковбойских шляпах. Взамен выторговал клятвенное обещание никому ничего не говорить. Особенно, родителям. Крис Фрэнкуотерс, отец близнецов, был адвокатом, поэтому Рыжий Билл, смотритель и владелец аттракциона, отделался, в общем, легким испугом.

Дэйв вспомнил ту холодную ясность ума, ему показалось, что бездна вновь смотрит на него мертвыми глазами, только сегодня на кону стояла его собственная жизнь.

Девушка положила перед ним кинжал, довольно длинный, с прямым блестящим лезвием, потом открыла ящик стола и вынула оттуда пистолет с навернутым на дуло глушителем.

Дэйв выбрал пистолет. Иногда он посещал тир и даже пробовал стрелять из настоящего «Глока» 22-й модели с шестнадцатизарядным магазином, а кинжал воткнуть в человека – не так просто, как показывают в кино.

Она кивнула. Вошла вторая девушка и положила его одежду на скамью. Дэйв быстро оделся. Сердце билось, как паровой молот, отдавая в горле неприятным ржавым вкусом. Вкус смерти, – подумал он. Все как тогда.

– Когда все сделаете просто вернитесь сюда, тело оставьте на месте, – сказала она.

Дэйв приоткрыл входную дверь и сразу увидел его. Кажется, американец стоял там же, где и сорок минут назад, – в полутора метрах от витрины антикварной лавки. Он вроде бы что-то внимательно разглядывал.

Не давая себе опомниться, Дэйв быстрым шагом подошел к незнакомцу. Тот успел повернуть голову, в его глазах Дэйв увидел удивление, которое просуществовало всего мгновение, потом они наполнились безжизненным холодом. Человек потянулся ко внутреннему карману, его движения были очень быстрыми, настолько быстрыми, что в другой ситуации Дэйв бы не сообразил, что ему делать. Но сейчас он просто отвел веер и два раза выстрелил прямо в сердце стоящего перед ним человека.

Тот рухнул как срезанный колос, с глухим звуком его череп ударился о тротуарную плитку.

Дэйв сунул пистолет в карман пиджака, дверца массажного салона приоткрылась, он прошмыгнул в нее, повернувшись боком.

Краем глаза Дэйв успел заметить, что пьянчуга, распивавший пиво на скамейке, вскочил как ни в чем ни бывало, подбежал к лежащему на животе человеку, но не для того, чтобы оказать тому первую помощь или вызывать полицию. Схватив тело под мышки, он поволок его в узкий проход между зданиями. Почти сразу из антикварного магазина вышла худая женщина с ведром и щеткой. Она тщательно обработала плитку, потом окатила ее водой, которая с шипением потекла в решетчатый люк. В ста метрах от этого места на стойке бара перед двумя полицейскими, неспешно потягивающими крепкий черный кофе, появился пухлый белый конверт.