Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

Он распахнул дверь элитного массажного салона перед Дэйвом.

– Проходите, будьте не гостем, но хозяином, – сказал Кабаяши разуваясь.

Тотчас из полутьмы выплыли две гейши неземной красоты – тонкие, очаровательные, невесомые, – окружающий их аромат казался тоньше розового цвета в утренней росе. Дэйв почувствовал легкое головокружение. Он хотел что-то сказать, но тонкая рука с длинными пальцами легла на его рот.

– Не сейчас, – прошептал голос.

– Света, дорогая, привет! Ну как ты, как малышка? – Ларин звонил жене все утро, она не снимала и не отвечала на СМС, но после того, как Комарова скрылась из виду, трубка наконец-то откликнулась: – Черт, я все утро звонил!

Слышно было, как по проводам, соединяясь в одну звенящую от напряжения ноту, в следующее же мгновение разделяясь на десятки голосов, доносятся крики только что рожденных малышей.

– Дима, – сказала она, – привет! Телефон разрядился, а я тут совсем ориентацию потеряла, дети орут, не заметила. Да и самочувствие пока так себе, хотя уже получше, конечно. Не выспалась, все болит.

Он не знал, что сказать, как ее подбодрить. Олег родился, кажется, уже целую вечность назад, и он совершенно забыл – как именно это происходило. Легкое волнение шевелилось внутри груди, покалывало в животе и спускалось к ногам, делая их тяжелыми и непослушными.

– Света, я… я люблю тебя. Ты молодчина, хочу обнять, и малышку, но не пустят ведь.

– Не пустят. Я писала ночью, ты не отвечал, – ее слова звучали с укоризной, хотя и без злости.

Ларин посмотрел на стопку тетрадей перед собой, криво стоящие парты, шевелящуюся ветку растения над головой.

– Я нашел новую работу, теперь будет полегче. Обещаю.

– Работу? Неужели ты согласился на предложение Виктора? – он почувствовал в ее голосе облегчение и… надежду.

Заорал звонок на первый урок второй смены. По привычке Ларин дернулся, телефон чуть не выпрыгнул из его рук.

– Ты в школе?

– Да, заканчиваю. Когда к тебе можно заехать?

– Пускают с пяти до семи, но выходить нельзя, собери немного фруктов, йогурты, может быть, орешки, если хватит денег, миндаль… – она помолчала. – Так что за работа, ты не ответил?

– Почти у Виктора. Но не у него. Гораздо лучше.

– Лучше?! Как это понять? Почему не у Виктора? – он услышал ее протяжный вздох. – Олег, это такой шанс для нас…

– Знаю, дорогая. Я нашел работу получше.

– Не говори лучше, – сказала она. – Боюсь, мне не понравится. Я звонила Марго, они накупили всего. Ты бы слышал, как она переживает за малышку, я сама с ней чуть ли не реву, хотя что реветь, все же отлично. Так ведь?

– Да, все прекрасно, – сказал он.

Я продал машину, у меня чуть не украли деньги, потом едва не убили, и если бы не случайный прохожий, который оказался одним из самых паршивых учеников нашей школы, лежать мне сейчас в холодном продолговатом ящике из нержавеющей стали. Да, чуть не забыл, того наркомана, что спер мои деньги, мы убили, вернее, убил Денис Скоков, не специально, конечно, потом я сжег труп этого наркомана по кличке Поляк в собачьем крематории. Да-да, том самом, где пару лет назад закончила жизнь Фрида. Кстати, отвечаю на твой вопрос, – я устроился на самую прекрасную работу в мире, – ночным сторожем в нашей чертовой школе.

Это работа мечты, я в этом уверен.

Ты еще не хочешь убить меня, милая?

У него участилось сердцебиение, картина прошедших суток встала во всей ужасающей реальности, и если до этого он только мечтал, как выберется из вечной грязи и заживет по-человечески, сделает сносной жизнь родных, которые не будут облизываться при появлении на экране телевизора рекламы горящих путевок и говорить что-то вроде: «Там слишком жарко и душно, к тому же грязно, разве это стоит таких денег? Лучше побудем дома в Москве, здесь полно мест, куда можно сходить». Но они, естественно, никуда не ходили. В магазин по вечерам, за продуктами, иногда в близлежащий молл – развеяться, на витрины поглазеть. Если повезет, что-то купить на распродаже.

– Я возьму Олежку, мы заедем вместе. Твои окна выходят на улицу?

– Да, палата на третьем этаже, двухместная. Я пока тут одна, так что нам хорошо, свободно. Конечно, приезжайте. Волнуюсь, как он воспримет.

– Он молодец, – сказал Дима.

– Я знаю. Все равно, волнуюсь, – Света говорила тихим уставшим голосом.

– Ты слышала, что каждый день в мире рождается десять тысяч детей? И наша красавица может оказаться семимиллиардным жителем планеты, – он прочитал об этом в интернете, когда искал молокоотсос, Света попросила купить прибор к ее выписке.