Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

– А теперь послушайте меня. Мы ведь с вами давно работаем, успели узнать некоторые тайны друг друга, и то, что вы еще в бытность главы «Росмониторинга» не брезговали сливом конфиденциальной информации без нашего ведома – никуда не годится, на отдельные ваши шалости мы смотрели сквозь пальцы. Но теперь, когда вы стремитесь к власти, под удар поставлена вся отработанная система. Вы надеетесь взять под личный контроль самые передовые технологии, на которые у нас есть виды. Ваша самодеятельность очень не понравился Андрею Павловичу. И то, что вы через его голову представили доклад Самому – выходит за любые рамки субординации.

– Я… – прохрипел Севостьянов, – я… все исправлю, дайте мне…

– Конечно, исправите, – сказал человек улыбнувшись.

Он нагнулся, открыл портфель из черной матовой, местами потертой кожи, достал из него пистолет с длинным черным глушителем, прицелился в замершего толстого человека, под которым медленно расплывалась желтоватая лужа, и нажал на курок.

Уже через час почти все информационные агентства мира передали, что в здании Госдумы России застрелен глава по банковской системе Артем Севостьянов, который занимался защитой финансовых рубежей России от посягательств внутренних и внешних врагов.

Боб Шнитке прочитал сообщение Ассошиэйтед Пресс о трагической кончине Артема Севостьянова, с которым он разговаривал на днях как раз в тот момент, когда на стол легла докладная записка: «В канализации Токио был выловлен труп мужчины, полиция по отпечаткам пальцев идентифицировала его как Джеймса Листа, туриста, приехавшего в страну несколько дней назад. Причиной смерти стало огнестрельное ранение. Обстоятельства смерти уточняются, заведено уголовное дело».

Они вышли из магазина. Денис не сводил с нее глаз, она же, чувствуя его повышенное внимание, наслаждалась каждым мгновением пока нового и неизведанного для нее ощущения власти и, сама того не желая, пользовалась им, – не из корысти, как можно было подумать, а по женскому наитию, которое ведет самое себя, стоит ему осознать свою сущность.

Черт, она могла поклясться, что любит его. И никакой Успенский ей не указ, разве на короткое время, пока она не расскажет все Денису, но для этого нужен подходящий случай. Саша не спешила.

Они прошли будку Джа, тот высунулся из окошка, с любопытством глядя на пару. Денис держал Сашу за руку, в другой руке позвякивал пакет, там было шампанское, конфеты и бутылка коньяка.

Джа улыбался, его хитрое лицо говорило без слов: «Если что-нибудь понадобится, можешь найти меня тут. Только скажи!».

– Ты здесь живешь? – спросила Саша, оглядывая сталинку с высокими пролетами, огромными окнами, украшенными барельефами, лепниной и прочими изысками, названия которых она не знала.

– Да, третий этаж, – он показал вверх, – те два окошка со снежинками, не успел содрать с нового года.

– Красивый дом. А у нас обычная… хрущевка.

– Это не имеет значения, – сказал Денис. – Главное, крыша над головой… И чтобы мозги никто не пудрил.

– Очень даже имеет, – вздохнула она. – Всегда хочется лучшего. Но разве это возможно? Я не представляю, сколько такая квартира стоит.

Денис хохотнул.

– Ты, наверное, не представляешь, сколько стоит твоя хрущевка. Любая дыра в Москве автоматически делает тебя миллионером.

– Все равно твоя дыра дороже, – она тоже засмеялась.

Он набрал код домофона, входная дверь открылась, пропуская их внутрь.

– А кто это был в будке? Он так посмотрел, словно мы с тобой…

– Это Джа, наш дворник, – оглянулся Денис. – Безобидный таджик, приторговывает травкой в свободное от метлы время. Я бы сказал, он как сын полка, то есть, двора. Старушки любят посылать его в магазин, часто просят выгулять противных мелких собак, которые лают громче чем весят. Не знаю, как он их выносит изо дня в день, но подозреваю причину постоянного хорошего настроения.

– Наркотики вредно, – сказала она, крепче сжав его руку. – Только начни, потом не остановишься. У нас во дворе парень из ПТУ на прошлой неделе повесился, депрессия, постоянно на игле сидел. Мать жалко.

– Мать, может быть и жалко, – сказал Денис, – но и жить с таким тоже не кайф. Он за дозу готов продать и душу и все что шевелится вокруг него. Может, и к лучшему, что так вышло…

Она поспешила сменить тему, увидев, как Денис раздвигает решетку перед дверьми лифта.

– О боже, я на этом не поеду, – она отошла на полшага. – Это лифт такой? Мне страшно, давай лучше пешком пойдем, – она посмотрела в сторону высокой, вымытой до блеска лестницы.