Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

– Нет, на вахте, только утром в среду будут. Нефтяники.

– Нефтяники… – она словно попробовала это слово на вкус. Слово пахло деньгами.

Денис прошел в большой светлый зал, открыл шампанское, взял из серванта два вытянутых хрустальных бокала.

– Раз купили, давай попробуем! – сказал он, откупоривая бутылку.

– Конечно! Я все жду, пока ты разольешь, она подошла к нему почти вплотную, наблюдая, как сверкающая жидкость наполняет бокалы.

Он чувствовал, ее взволнованное дыхание.

– Сколько книг, – сказала Саша. Почти всю стену сверху донизу занимали разноцветные корешки. Она попыталась найти знакомое название или автора, но взгляд скользил по малопонятным научным заголовкам. – Правда, я тут ничего не понимаю.

– Это тетка, она профессор, библиотека в основном ее.

– Обычно в зале выставляют Пушкина, Лермонтова, Толстого…

– У нас слегка необычные вкусы в этом плане, – засмеялся он, поднимая бокал.

Они посмотрели друг другу в глаза и одновременно сказали:

– Ну, за нас! – и вместе рассмеялись.

– Де Гроот, – прочитала она, повернув голову набок. Прядь светлых волос соскользнула со лба, Денис невольно засмотрелся на ее профиль. – Термодинамика необратимых процессов… неужели ты это читаешь?

– Соотношения взаимности Онзагера… – пробормотал он так, что Саша ничего не поняла. – Ой… нет, конечно, это тетка читает, мне-то зачем?

Через минуту он снова наполнил бокалы, потом еще раз. Они смеялись, дурачились, говорили какую-то чепуху. Если между ними и был лед, он растаял, как тает по весне в лучах теплого солнца, но… что-то все равно осталось, наледь, скрытая внешней веселостью, – никому не видная, но оттого не менее холодная. Да и вообще, в таком возрасте, – какие могут быть секреты, когда они двое – друг перед другом как на ладони.

Денис чувствовал, как кружится его голова – то ли от счастья, то ли от выпитого, а может, от всего вместе. Еще неделю назад он представить себе не мог, что Саша Савельева придет на футбольный матч, в котором он сыграет против заклятых врагов из одиннадцатого «А», а потом она окажется у него дома, где они будут пить шампанское и, вполне возможно, этим не ограничится… но так далеко он не заглядывал, опасаясь спугнуть удачу.

– Я всегда считала тебя… как бы это сказать, не слишком умным, мягко говоря… а ты, оказывается, совсем не такой. Вот уж открытие! Денис сидел на диване, и она присела рядом, взяв его за руку.

– Да такой я, – Денис натянуто засмеялся. – Не смотри на всю эту чепуху, я не ботан, еще не хватало! – он так внутренне испугался, что Саша может узнать тайну, которую ему приходится хранить чуть ли не с первого класса, что чуть не рискнул скинуть одежду и голым выйти на маленький балкон – именно в таком амплуа его знал весь класс, да и вся школа. – Я так же, как и ты, до смерти устал от школы и хочу уже, наконец, чтобы все закончилось.

– А что ты будешь делать потом? Поступать?

– Поступать? Куда мне… – ответил он, щурясь, словно не мог разглядеть тот вуз, который возьмет столь бездарного абитуриента.

– На платное, – сказала она. – Или лучше в армию?

– У меня плоскостопие, ихтиоз головного мозга и еще куча анализов. В армию таких не берут, если и берут, на военное телевидение камеру носить.

– Если тетя профессор, у тебя не должно быть проблем с поступлением, наверняка в Губкина пойдешь, куда же еще. – Саша придвинулась еще ближе. Теперь их ноги касались друг друга, он чувствовал ее трепещущее тепло. Одной рукой он обнял ее за талию и притянул к себе. Она не сопротивлялась.

– Губкина, – сказал он тихим голосом. – Я мечтаю об этих губках… а на губкина мне наплевать, – он поцеловал ее, сначала медленно, неуверенно, ожидая, что она вот-вот отстранится, закричит, убежит, но ничего такого не произошло. Наоборот, Саша потянулась за его губами, и они поняли, зачем сюда пришли на самом деле.

Через час, когда уставшие, разомлевшие, они лежали рядом и смотрели друг на друга, она сказала:

– Хорошо тебе… тишина, никто не орет, не швыряет бутылки, не бьет тебя железной бляшкой от ремня… так хорошо… с тобой…

Он чуть было не сказал, – переезжай ко мне, но тогда… а что тогда? Он понятия не имел. Что будет, если он так скажет? Вряд ли ее отпустят, скорее заявят в полицию и его посадят за изнасилование. Или же будут шантажировать. Судя по всему, ее отчим вполне на это способен, особенно если он погряз в долгах.

– Не знаю… скажи, я могу чем-то помочь тебе? Поговорить с твоим отчимом, например? Или… что сделать, чтобы тебе было не так плохо? Не представляю, как ты там живешь, если честно. Скорее всего, я бы сбежал.