Франк Тилье - Последняя рукопись

– Он должен был узнать тебя в форте. Почему он ничего не сказал?

– Потому что он никогда не видел моего лица. Все переговоры с «клиентами» велись через даркнет. Анонимность, мобильность – вот ключ к системе. После эпизода в Аннеси я поставил себе цель еще раз сменить личность: я возьму имя твоего мужа. Убить его и поселиться рядом с тобой, симулируя амнезию. Он ведь столько лет жил за двоих, верно? Так что я имел право на свою часть пирога.

Паразит, без имени, без корней – вот кем он был. Потерянное существо, которому суждено было сгинуть, исчезнуть, но одаренное невероятными умственными способностями. Он прекрасно вжился в образ Жюлиана, сумев обмануть даже Лин.

– …Я чуть было не сделал этого, когда арестовали Джинсона, но тогда я еще не был готов. А Джинсон не сдался, наоборот: что за театр он устроил сыщикам! Но с его арестом мы с Дельпьером все прекратили, это стало слишком рискованно. Я продолжил заниматься шлифовкой своей новой жизни. Два месяца назад наведался к вам, чтобы осмотреться, мне нужна была ДНК Жюлиана, я хотел быть уверенным, что у него тот же генетический профиль, – мало ли что, всякое бывает. Все это я отправил в частную генетическую лабораторию, которая подтвердила полную идентичность. Я воспользовался этим, чтобы прихватить твои романы. Мне хотелось знать, кто ты… Занять место близнеца было бы невозможно без нападения и амнезии. Амнезия – это так удобно… В детстве я уже к ней прибегал. Загвоздка была в том, что я более сухощавый, чем Жюлиан, голос у меня немного выше, несколько иначе расположены морщины… А в остальном мы абсолютно одинаковые.

Лин качала головой. Если бы только она не расставалась с Жюлианом. Последние месяцы жизни мужа были ей неизвестны, она отдалилась от него, уехала, а Жорлен этим воспользовался. Он специально получил удар битой по голове, хотя знал, что может погибнуть. Но он рискнул.

– И тогда ты убил ее… Ты убил мою девочку.

– У меня не было выбора. Я арендовал шале в Ла-Шапель-ан-Веркор, где мы провели еще два дня… Не стану тебе описывать… Потом я ее запер там и послал срочное сообщение Дельпьеру, чтобы он взял на себя завершение работы. А сам сел в поезд и поехал в Берк. Пришло время уничтожить мое прошлое и сжиться со своей новой личиной. С образом Жюлиана Моргана…

Лин необходимо было собрать все свои силы – не для того, что бежать, а чтобы убить его. Он не должен покинуть эти прибрежные скалы, взять ее машину и вернуться к ней, в ее дом.

– …Приехав на вокзал, я пешком прошел шесть километров до виллы. В тот вечер Жюлиан отсутствовал, должно быть, по иронии судьбы, он как раз пытал Джордано. Увидев фары его машины, я дождался, чтобы он из нее вышел и ударил сзади. Потом связал по рукам и ногам, запер в багажнике внедорожника и поехал дальше, в сторону Вьенна. Я в самом деле не знал, что он спрятал шапку Сары, которую обнаружил под курткой у Джордано, что ему удастся засунуть ее в отделение для запаски и выцарапать на металле свое чертово сообщение… – Он покачал головой. – …Видела бы ты его лицо, когда я открыл багажник! Это был момент настолько… Даже не знаю, как тебе объяснить.

– Ты гниль, ты должен был сдохнуть на дне своей помойки.

Он надолго умолк и все гасил и зажигал фонарь, стоило ему услышать какой-то звук, шорох. А Лин использовала каждую секунду темноты, чтобы продвинуться вперед, попытаться хоть что-нибудь сделать. Но, вновь заговорив, он все же оставил фонарь включенным:

– …Я вынудил его принять снотворное… Я рассказал ему все, как и тебе. Он плакал, как ребенок. Когда он потерял сознание, я поменял документы, телефоны, ключи. Я превращался в Жюлиана Моргана. А потом я толкнул его в огонь, у него не должно было остаться ни лица, ни отпечатков пальцев… Давид Жорлен был мертв.

Все перепуталось в голове Лин. Жюлиан Морган умер, а Давид Жорлен жил. Он разрушил ее семью. И достаточно было одного выстрела, чтобы стереть Морганов с лица земли.

– …Когда в час ночи я вернулся на «Дарящую вдохновение», внезапно сработала сигнализация. На следующий же вечер я организовал нападение на себя, предварительно позаботившись о том, чтобы уничтожить все разыскания твоего дорогого мужа. Знаешь, а он и правда молодец. Суметь добраться до Джордано, до Mistik и перевернуть все вверх дном, как это сделал он, – для этого надо иметь смелость. У тебя был славный муж.

Он швырнул ей в лицо фотографии. С собакой, банановой плантацией, черепахами.

– План должен был быть совершенным, Лин, он и был безупречен, даже со всеми случившимися неожиданностями. Простого снимка, который я украдкой разглядывал, оказалось достаточно, чтобы ты поверила, что у меня есть какие-то старые воспоминания об этой мерзкой, старой, уродливой, как жаба, собачонке или о нашем отпуске. Ты ничего не могла заподозрить, мне не сложно было симулировать амнезию, ведь я ничего не знал о вашей жизни… Самым трудным было сдержаться и не придушить отца, когда мы с ним встретились. Но я проявил терпение – я знал, что в конце концов он заплатит сполна. Видеть, как он захлебывается, было круто!