Нарек Акобян - Клятва раба

Когда я спросил:

— А как твои парни общаются? Ведь бывают же моменты, когда хотят использовать деньги.

Василь сказал, что все считаются друзьями друг друга, и он тоже является другом для всех, просто они различаются только своими возможностями. Он еще сказал, что ответы на свои вопросы я могу найти в рассказе, который он сейчас начнет излагать.

— К Крабу приходят две парни из наших людей и говорят, что один другому дал в долг некоторое имущество, и другой не смог вернуть до уточненного срока.

Краб спросил их:

— Вы кем себя считаете по отношению друг к другу?

— Друзьями, — они сразу ответили, потому что каждый парень знает этого из наших.

Тогда Краб разделил их возможности ровно на две части и сказал:

— Друзья, если вы настоящие друзья, то между вами нет понятия долга, тем более торговли, — закончил Василь.

Василь сказал, что уже хватит, что завтра расскажет и другие истории. Было около два часа ночи, а мне все еще не спалось. Он предложил мне одну комнату на даче, и сказал, что я могу чувствовать себя как в собственном доме. У Василя был много книг. Их можно было встретить почти в каждой комнате. Я думал: неужели он читал все это?

— Я прочитал только половину из них, — ответил он на мой вопрос, хотя я об этом его не спросил.

— Краб тоже любил читать? — поинтересовался я.

— Да… — потом задумчиво посмотрел на меня и сказал: — Не знаю, какие книги он любил читать, но одну книгу я видел в его руках.

— А как она выглядела, та книга? — спросил я о внешности, потому что Василь мне тогда сказал, что не помнит, какая именно книга была.

— Не знаю, черная и небольшая, — ответил он и продолжил: — Нашел я одну книгу здесь, очень похожую на ту книгу, но не знаю, вряд ли именно это читал он тогда. Название книги было «Красный Круг», но все листы были разорваны, страницы были вырваны из книги.

Жаль, а я так хотел взглянуть на него, но когда Василь сказал, что копий этой книги больше нет, это единственная копия, тогда мне стало еще хуже. Оказалось, еще и Василь хотел найти эту книгу, но не смог, значит, мне вряд ли удастся ее найти.

Откровенная ночь. Ночь, которая для меня превратилась в замкнутое пространство. Ложился спать. Думал: «A зачем Краб не рассказывал о книге, может, просто это была какая-та книга, которую Краб прочитал, и она ему не понравилась, а ее листы он сам оторвал». Несмотря на это, мне так спалось, что я проснулся только днем на даче.

Деревья. Мне кажется, каждое из них тянется к каждому прохожему, чтоб рассказать ему о чем-то важном. Вот из-под деревьев смотрю днем на солнце. Думаю: я не понимаю деревьев, о чем они говорят, о чем они шепчут, а почему что они молчат, а ведь человек думает, что он был и остается высшим видом на Земле, тогда почему мы их не понимаем? Нет, думаю, мы понимаем их, но пренебрегаем ими, когда видим, что уничтожаются гектары деревьев. Здесь возникает вопрос: «Неужели они благодарят нас за это?» Нет, конечно, и когда мы понимаем это, мы все равно уничтожаем их, передавая топор из поколения в поколение, но дело в том, что вместо деревьев под топором оказываются и животные, леса, джунгли. И страшно то, что когда уже некоторые люди начинают понимать других:— под топором оказываются сами люди, семьи, племена и народы, и вместо них строят неживое — высотники, офисы, заводы, технологии. Убивая живое, создают неживое.

Дать конец началу все могут, но дать концу новое начало дано очень немногим. Оживить неживое дано очень немногим. Днем с Василем мы гуляли по саду, а я искал повод о чем-нибудь спросить Василя о Крабе и, думаю, Василь догадался, но он не спешил.

— Насколько вероятно, что листочек сейчас с дерева упадет? — указывал Василь на самый верхний листочек.

— Не знаю, может, вероятность один процент? — спросил я.

— Нет вероятности вообще, знай, никакой вероятности нет в мире, все может случиться в любое время. На это может влиять только твоя вера в свои принципы, — ответил Василь и продолжил: — Но влиять она может, хорошо это или плохо. А в этом Краб разбирался лучше меня. Он говорил, что люди ничего никогда в жизни не создают, кроме одного, а именно создают лишь последовательности уже созданного, — Василь, посмотрев на меня, задумчиво продолжил: — А ведь правильно говорил Краб, ведь, например, если мы создаем роботы в технологии, то мы лишь создаем последовательность уже существующих кусков железа, существующей энергии и так далее, сами не зная, откуда и как именно они создались. Значит, мы не знаем, куда поведет эта последовательность на самом деле.