Карен Макманус - Двое могут хранить секрет [litres]

Что-то похожее на гордость отражается на лице Малкольма.

– Ну да. Деклан не одну неделю хвалился, что выиграет ту игру. Люди смеялись, но он справился. – Он ерошит пальцами влажные от пота волосы. В результате они торчат сосульками, но все равно выглядят симпатично. – Он всегда справлялся.

Не знаю, может, сыграли роль мои неотступные подозрения в адрес Деклана, но слова Малкольма кажутся мне зловещими.

– Вы были близки? – спрашиваю я. Едва я произношу эти слова, как понимаю, они звучат так, будто Деклан умер. – Вы вообще близки? – поправляюсь я.

– Нет, – отвечает Малкольм и наклоняется вперед, опираясь локтями на колени. Голос у него спокойный, взгляд устремлен на сцену. – Ни тогда, ни сейчас.

Изредка у меня возникает такое чувство, будто мы с Малкольмом ведем некую подспудную беседу, не признаваясь себе в этом. Очевидно, что мы говорим о футболе и его брате, но еще мы говорим о до и после . Вот так я думаю о Сейди – что до потери, которая разрушила ее мир, она была одним человеком и стала другой – после. Хотя я не знала мать много лет до исчезновения Сары, я уверена, что это правда.

Я хочу задать Малкольму еще несколько вопросов, но не успеваю – Миа дотягивается и бьет его по руке.

– Эй, – окликает она Малкольма. – Ты сделал ту вещь?

– Нет, – отвечает Малкольм, избегая смотреть на Мию.

Она переводит взгляд с него на меня и усмехается, давая понять, что я чего-то не знаю.

– И давайте не забывать, что завтра, после нашей победы над Солсбери – а мы победим, – нас ждет самый большой экзамен сезона в виде игры осеннего бала на следующей неделе, – говорит тренер Гэнон. Из-за теней, которые отбрасывает на его идеально лысую голову освещение шатра, тренер похож на исключительно восторженного пришельца. – Мы играем против лютеран, единственной команды, которой мы проиграли в прошлом году. Но этой осенью такого не будет! Потому что в этот раз…

На меня обрушивается громкий треск, заставив подпрыгнуть. Яркое освещение выключается, и жидкокристаллический экран чернеет, потом снова оживает. На экране возникают помехи, за ними появляется фотография улыбающейся в камеру Лейси в короне королевы осеннего бала. Толпа ахает, а Малкольм рядом со мной застывает.

Затем фотография Лейси рвется надвое и сменяется тремя другими: Брук, Кэтрин и моей. Их снимки из фотографий класса, но моя сделана скрыто – я наполовину отвернулась от камеры. По спине у меня бежит холодок, когда я узнаю толстовку с капюшоном, в которой была вчера, когда мы с Эзрой шли по центру города на встречу с Малкольмом и Мией в «Бартлис».

Кто-то за нами наблюдал. Следил за нами.

Из динамиков начинает звучать смех, какой бывает в фильмах ужасов, и эхом разносится по шатру, а по экрану течет нечто, похожее на густую красную жидкость, за которой появляются ломаные белые буквы: СКОРО. Когда они меркнут, в «Кровавом шатре» стоит мертвая тишина. Все замерли, за одним исключением: Мели Дингласа с «Канала 5». Она целеустремленно поднимается на сцену к тренеру Гэнону, протягивая к нему микрофон, по пятам за ней следует оператор.

Малкольм

Суббота, 28 сентября

В тот момент, когда я иду навстречу толпе, покидающей «Ферму страха», приходит сообщение от Деклана: В городе на несколько часов. Не переживай.

Я печатаю: Я на месте твоего предполагаемого преступления. Не переживай , но стираю и ограничиваюсь простым: Зачем? Которое он игнорирует. Я засовываю телефон назад в карман. Если Деклан обращает внимание на местные новости, он знает о том, что вчерашний сбор болельщиков превратился в еще один номер преследователя. Я надеюсь, что брат находился в Нью-Гэмпшире, в окружении людей, когда все это произошло, иначе не избежать еще худших сплетен.

Не моя проблема. Сегодня вечером я всего лишь шофер, забирающий Эллери и Эзру после работы. И речи не шло, чтобы их бабушка позволила им идти через лес после случившегося вчера. Честно говоря, я немного удивлен, что она согласилась на мое предложение, но Эллери говорит, что обычно ко времени закрытия «Фермы» миссис Коркоран уже два часа как лежит в постели.

Я ожидаю застать «Дом ужасов» пустым, но, приблизившись к зданию, слышу поток музыки и смеха. Весь парк развлечений был выстроен вокруг этого дома, старого викторианского особняка на краю того, что некогда было еще одним лесным массивом. Я видел его фотографии до того, как его превратили в аттракцион тематического парка, и он всегда выглядел внушительным, но обветшалым – как будто его башенки вот-вот обрушатся или ступени, ведущие к широкому крыльцу, провалятся, если ты неосторожно ступишь на них. Он до сих пор так и выглядит, но теперь это часть атмосферы.