Евгений Сафронов - Экспедиция. Бабушки офлайн

За окном мутными серыми зефирами проплывали утренние облака. Голова раскалывалась. На диване сидел молчаливый и хмурый Сланцев с перебинтованными руками. Пробудившись, они битых полчаса обыскивали квартиру в поисках обезболивающего и нашли-таки пару таблеток анальгина, завалявшихся в кармане старой сумки супруги Мишки. Найденное скормили хозяину квартиры, который без прежнего восторга вспоминал содеянное ночью и страдальчески морщился, косясь на бинты.

— У меня, господа и товарищи, скоро Катька с сыном вернутся. Она у тещи до девяти обещала проторчать, а время — полдесятого. Воленс-ноленс 1 1 Volens-nolens (лат.) — волей-неволей. , как говорили древние латиняне, но вымётываться вам надо, — сказал Сланцев и… улыбнулся. — А все-таки здóрово вчера, да? Вдребезги! Я и сам от себя такого не ожидал!

Стариков в ответ театрально закрыл лицо руками.

— Ну все-таки — ты говоришь, что уж лет пятнадцать про колдунов всяких расспрашиваешь, — продолжал гнуть свое Юрка, совсем не слушая Мишку. — Ну и что: есть они у нас в области или нет?

— А ты поехали с нами летом — там все и узнаешь! — повторил свое щедрое предложение неугомонный поэт к крайнему неудовольствию Старикова.

— Эх, давай-ка еще по одной и разбредемся, — распорядился рыжий. — А то ведь твоя жена меня не любит, это факт.

— Не любит, — подтвердил Сланцев и побежал на кухню за стратегическим запасом. Оказалось, что Мишка и рыжий знают друг друга чуть ли не с детского сада: вместе на горшках сидели — причем не в имплицитно-метафорическом (как решил, было, Стариков), а в буквальном смысле.

— В одной группе воспитывались — детсад «Медвежонок» назывался! — свидетельствовал шофер и фотограф.

Лешка пить отказался: с одиннадцати у него по расписанию значились две лекции и одно практическое.

— Все-таки тяжела судьба вузовского преподавателя: по субботам — работать, — философически заметил Сланцев, закусывая тещиным огурцом.

— Да, а я ведь тоже напреподавался в свое время, — неожиданно вставил новый Лешкин знакомец. — По электротехнике и электродинамике черти политеховские у нас в фирме практику проходили. Да-а! А ты думал?!

Юрка говорил, почему-то обращаясь в сторону Старикова. Лешка же, удивляясь самому себе, все свои реплики адресовал исключительно Мишке. И эта увлекательная коммуникативная игра продолжалась бы Бог знает сколько времени, если бы в дверном замке кто-то не принялся настойчиво шерудить ключом.

— Жена… — упавшим голосом пояснил ситуацию Сланцев. — Пора-пора со двора.

— Давай подождем, пока она в свою комнату пройдет — чтобы на глаза не попадаться! — прошептал рыжий, и каким-то шестым чувством Лешка уловил, что идея мирового чела снова пахнет слишком оригинально.

Катька, с которой, кстати, Сланцев познакомился лет десять назад в экспедиции, долго и молча занималась чем-то таинственным в коридоре, несколько раз открывала и закрывала входную дверь. Потом послышался демонстративный хлопок двери межкомнатной, и всё затихло.

— Пора, — решился Мишка. — А ля хер ком а ля хер. Продвигаемся мелкими перебежками.

Стариков выходил из зала последним, так как долго возился со своей лекторской сумкой. Выйдя, он окаменел, как и два его собутыльника. Входная дверь была распахнута настежь, а у лифта неаккуратными стопками лежали сапоги, шапки и куртки припозднившихся гостей.

— Жена — это муза. Должна вдохновлять, — не к месту высказался Мишка и помог друзьям разобраться, где чей сапог.

— Ну, если тебя это вдохновляет — хорошо, так и быть: готов прийти к тебе еще раз, — недовольно заметил Лешка, отряхивая свою шапку.

— Вот поэтому я и не женился. И никогда не женюсь! — категорично заявил рыжий, нажимая кнопку вызова лифта.

Стариков впервые с момента их знакомства посмотрел на Юрку с легким одобрением.

313-я, лишенная окон, гудела от студенческих голосов. В те редкие дни, когда легкая рука администраторов, колдующих над расписанием, проставляла напротив его лекций номер именно этой аудитории, Лешка предавался не очень приятным воспоминаниям. В 2009 году он читал здесь культурологию четверокурсникам с технологии и предпринимательства. Этим ребятам его предмет был столь же остро необходим, как его любимым бабушкам — сельская дискотека. Впрочем, посещаемость он тогда умудрился немного повысить, сообщив студентам, что будет производить злостные и нерегулярные проверки лекционных тетрадей. Тетрадки он иногда действительно собирал, искренне восхищаясь наивными написаниями «сдесь» и «зделать».