Эллен Грин - Лабиринты веры

Мари ничего не сказала. У нее еле заметно тряслась голова.

– Ты пытаешься внушить мне, что я помешалась. Но я знаю, что видела.

Она встала и достала из кармана шубки небольшую, с пинту, бутылку виски.

– Ты носишь в карманах защитную карточку от «Полароида». Я ношу выпивку. В этом месте, случайно, не найдется стакана?

– Посмотри в ванной, – ответила Мари.

– Не заморачивайся. – Она открутила крышку и, поднеся бутылку ко рту, сделала большой глоток. – Итак, у тебя есть наличность? – Мари выхватила у нее бутылку и приложилась к горлышку. Женщина хмыкнула. – Опять пьем, да, Мари?

Та почувствовала, как спиртное обожгло пищевод, и вернула бутылку.

– В точку. Ты собираешься уехать из страны? Таков был план? Анаис никогда не примет тебя у себя. Ты знаешь, что она не станет тебе помогать.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Ты допускаешь, что Анаис закроет глаза на прошлое? Да она столько лет требовала, чтобы мы сами разгребали эту кашу… С чего ты решила, что сейчас она встретит тебя с распростертыми объятиями?

Женщина затянулась и выдохнула дым тонкой струйкой в окно.

– На самом деле на нас она не злилась, ее гнев был направлен на Росса. – Мари изучала ее, ожидая продолжения, но женщина заговорила только после нескольких минут молчания: – Она была в бешенстве на него за то, что он сделал с нашей семьей, когда был жив, а потом, когда он умер, направила свой гнев на нас. Ей не угодишь.

– Росс не должен был умереть. – Мари закуталась в свой свитер. – Его можно было пощадить.

Она пожала плечами:

– Кое-кто не согласился с этим и убил его.

– Ты хочешь сказать, что это ты не согласилась и ты убила его! И устроила для нас всю эту дикую вакханалию! – Мари сообразила, что кричит, но уже не могла держать себя в руках. Она слишком долго ждала, чтобы высказать все это.

– Будь осторожна, Мари. Тот фотоаппарат где-то существует, и я уверена, что в нем хватит кассеты. Всего-то и нужно, что найти твою дверь.

Мари схватила бутылку и отхлебнула виски.

– Это угроза? Ты угрожаешь мне?

– Я не стремлюсь с тобой ссориться. Не забывай, мы обе оказались втянуты во все это.

Мари покачала головой.

– Самосохранение всегда было твоей первейшей заботой. – Она выхватила у нее сигарету и втянула в легкие дым. Никотин оглушил ее сильнее, чем виски, и Мари, зайдясь в кашле, вернула сигарету. – Пережить свою безвременную смерть и так картинно вернуться на сцену… это изобретательно. Но предупреждаю тебя: тебе не удастся удержать меня всей этой грязью. – В полумраке комнаты лицо призрака было осунувшимся, под глазами залегли темные круги. Создавалось впечатление, будто кто-то поедает душу этой женщины.

Она опрокинулась на спину и выдохнула дым в потолок:

– Я об этом и не мечтала, Мари.

Та покосилась на нее:

– Так кто сделал фотографию дома Куинна?

Она села.

– Ты, естественно. Остаешься только ты.

Мари вылупила на нее глаза:

– И какая же была подпись под последней фотографией? Ты наверняка не знаешь. Но попробуй отгадать. – В ее голосе явственно прозвучал сарказм.

Женщина хмыкнула. Затем поднесла к губам бутылку и отпила как можно больше, а после этого завинтила колпачок и убрала бутылку в карман.

– Мари, ты зря так много думаешь об этом. У тебя в голове опять завелись тараканы. Так как насчет денег?

Мари кивнула:

– Но сначала несколько вопросов.

Женщина пожала плечами:

– Давай. Только быстро.

– Дневник. Я нашла его в комоде.

– И что? – Она затянулась торчащей изо рта сигаретой и только после этого взяла ее двумя пальцами. – Ради бога, задавай свой вопрос.

– Фотография дома Лойяла. Она была в коробке с платьем с гиппопотамом…

Она встала.

– Эта фотография была в вещах Росса, когда он умер. После этого ее не раз перекладывали с места на место.

– Тогда в чем суть прошедших шести месяцев? Я не понимаю. Я вообще ничего не понимаю.

Она прошла к середине комнаты.

– Могу сказать одно: Ава мертва, и хотя я считаю, что все было отвратительно и ужасно, что все надо было делать по-другому, я вполне допускаю, что это к лучшему. Ты сама увидишь.

Мари ощутила тяжесть на сердце.

– Это было страшно, и ты это знаешь. Не понимаю, как мы дошли до этого.

– Ты спрашивала насчет прошедших шести месяцев? Они были потрачены на поиски правды. Настала пора все это вывести наружу. Они – Коннелли, Оуэнс, Куинн и Росс – положили начало тому, что разрушило мою жизнь. – Она ожесточенно тряхнула головой. – А теперь хватит вопросов. Дашь денег? Пожалуйста, Мари.