Эллен Грин - Лабиринты веры

Рассел подумал об Аве и улыбнулся. Она, наверное, все еще живет у Джоанны и, когда увидит его, обязательно отчитает и при этом будет четко и резко произносить каждый звук. Когда она сердится, ее глаза напоминают пули, которые в любое мгновение могут вылететь и убить наповал. Расселу однажды довелось увидеть, как она спорит с государственным защитником. Они ходили взад-вперед по коридору. В какой-то момент Ава так разозлилась, что перескочила на другой язык. Когда она сообразила, что произошло, то посмотрела на собеседника и заявила: «У меня нет времени переводить, посмотри в словаре». И пошла прочь.

– Чему ты улыбаешься? – Джульетт скользнула в постель рядом с ним и обняла его.

Рассел поморщился:

– Плечо, Джул, ты забываешь о нем.

– Я постоянно помню о твоем плече. Уже несколько дней. Я обмывала его, меняла повязку, давала тебе антибиотики. – Она придвинулась ближе. – А теперь хочу позаботиться о тебе.

Она поцеловала его, и Рассел опять раздраженно поморщился. Он сильно осунулся, а препараты, которые ему прописали, лишь слегка притупляли боль.

– Не хочу, Джульетт. Не сегодня. У меня сильные боли.

– Я буду нежной, – прошептала она.

Потом дотронулась до него. С каждым ее движением Рассел напрягался, ожидая мучительную боль, если она прикоснется туда, куда не нужно, однако, как ни удивительно, его тело откликалось на ее ласку.

Он думал, что Джульетт – та самая; он ждал, когда их жизнь войдет в колею, чтобы сделать стабильность более-менее постоянной. Четырехлетняя хирургическая ординатура требовала от нее полной отдачи; она не могла найти время, чтобы выйти замуж и начать строить семью. Он тоже не был к этому готов. Но сейчас, когда Джульетт была на последнем курсе и уже вступила во врачебное братство, Рассел понял: настала пора двигаться дальше.

Однако какая-то сила удерживала его от решающего шага. Хотя он никогда не был прокрастинатором [6] Прокрастинация – в психологии склонность к постоянному откладыванию даже важных и срочных дел, приводящая к жизненным проблемам и болезненным психологическим эффектам. , в последнее время все, что касалось Джульетт, казалось невыполнимым. Он словно двигался против мощного течения.

Именно в тот момент, когда Рассел кончал, в его сознании возник образ Джоанны, сидящей по-турецки на краю кровати, поедающей «Читос» прямо из пакета и болтающей без умолку с Авой, которая пытается почитать книжку. Он непроизвольно хохотнул.

Джульетт улыбнулась, слезла с него и, улегшись рядом, взяла его за руку:

– Я рада, что у меня все еще получается доставлять тебе радость.

Я отперла дверь в дом Клэр и замерла в прихожей. После нескольких дней, что дом стоял запертым, здесь появилась вонь. Да, я разозлилась на Мари за то, что та всю мою жизнь играла при мне роль няньки, однако действовать самостоятельно у меня получалось плохо. Я воспротивилась желанию забраться под одеяло и проспать до конца дня с бутылкой водки под боком. Вместо этого поднялась наверх и переоделась в футболку и шорты из сумок, которые я так и не распаковала. Затем принялась за уборку.

Несколько часов спустя дом стал выглядеть лучше – во всяком случае, на некритичный взгляд. Паркетные полы были вымыты, мусор выметен, коллекция кофейных чашек в раковине загружена в посудомойку. Я достала из помойного ведра мешок с мусором и обнаружила источник вони. Курица, которую я выбросила много дней назад, сгнила. Я поспешно отволокла мешок к уличному контейнеру. Винные и водочные бутылки отправились в контейнер для сбора стекла.

Моя последняя задача состояла в том, чтобы рассортировать все бумаги в гостиной и найти ту фотографию до того, как Рассел упрячет меня в психушку. Однако час переборки и поисков ничего не дал. Фотографии не было. Я даже отодвинула и разобрала диван. Потом сделала то же самое со своей кроватью. Ничего. Рассел будет снова расспрашивать меня о ней, в этом нет сомнения. И мне надо приготовить какие-то ответы.

Злая и уставшая, я с чашкой кофе вышла на террасу. По задней границе участка были высажены деревья, что создавало некоторую иллюзию уединенности. Мне нужен был час покоя, чтобы внести ясность в мысли. И тут зазвонил телефон.

– Черт, я думала, что выключила его, – пробормотала я. – Только бы не Джоанна. – Взяла телефон и посмотрела на номер. Номер был незнакомый.

– Только не бесись, – сказал мужской голос, когда я нажала кнопку приема.

– Я не бешусь, Рассел. Как ты? Как твоя голова? Как плечо?