Ярослав Питерский - Жертва для магистра [СИ]

Но священнику это и было нужно. Он, сделав резкий прыжок, оказался у окна. Ирина в ужасе отклонилась назад и выпустила лимонку из руки. Она, стукнувшись о подоконник, упала рядом с батареей. Отец Михаил подхватил гранату и словно заправский бейсболист швырнул ребристую железку в окно. Лимонка, пробив оба стекла, исчезла в пространстве улицы. Отец Михаил зажмурился в ожидании взрыва, но его не последовало. Судя по всему граната, действительно оказалась учебной. Ирина, схватив священника за волосы, набросилась на него как кошка и дико заорала:

— Аа! Ненавижу! Ненавижу!

В этот момент в палате появились охранники. Они кинулись на выручку отцу Михаилу. Тот, выпрямившись в полный рост, отбивался от Ирины, наугад размахивая руками. Женщина висела на нем как клещ. Один из охранников схватил ее за шею. Но женщина не отпускала священника. Отец Михаил, словно строптивая лошадь, сбрасывая всадника — дергал спиной. Второй охранник тащил Ирину за руку. Визг, рычанье и тяжелое дыхание отдавались эхом от кафеля больничной палаты.

Но все кончилось в один момент. Ирина неожиданно отпустив отца Михаила пнула одному из охранников по коленке и перегнувшись через подоконник нырнула в пустоту улицы. Она летела без крика. Только глухой шлепок ее тела об асфальт отразился в бетонной коробке больничного двора. В палату с грохотом санитары завезли каталку и переложив на нее Нину помчали по больничному коридору.

Липкий мартовский снег, во всю, боролся с весенним наступлением. Словно уйдя в глухую оборону, он настырно цеплялся за впадины и канавы. Но весеннее солнце беспощадно превращало его в талую воду. Золотые купала церкви, на фоне голубого неба выглядели торжественно и величаво. Кресты словно пронзали васильковую высь, пытаясь соединить земное и небесное.

Над кладбищем кружили вороны. Весенний переполох больших черных птиц разносился по округе громким карканьем. Под толстой корявой березой стояли мужчина и женщина. Она, положив, ему голову на плечо печально смотрела на две могилы. Искусственные завитушки цветов на венках, шуршали от каждого дуновения ветерка. Мужчина, ласково отстранив женщину от себя, нагнулся и налил в маленькие стопочки водку.

— Ну, давай поминем?

— Думаешь, они сейчас нас слышат?…

— Хм, думаю да…

— Как печально. И нелепо. Бабушка и внук. Рядом. Между ними должны были лежать родители.

— Да. Словно цепочка времени вырвана.

— Знаешь, вчера Сергей опять звонил. Они с Ольгой, поженится хотят. Даже говорит, ребенок скоро у них будет, — женщина печально улыбнулась.

— А ты?

— А, я сказала, что рада за них, ты знаешь, я кажется их простила.

— Простила? Хм, это хорошо, прощать всегда хорошо. И ребенок — это то же хорошо…

— Да. А как ты к детям относишься?

— Я то, хм, нормально.

— А знаешь? Я Сергею сказал, что и у нас будет ребенок.

— Зачем ты так, не надо злишься опять.

— Нет, несколько.

Мужчина посмотрел ей в лицо.

— А зачем тогда ты ему соврала?

— Я не врала, я правду сказала, — женщина улыбнулась и поправила локон выбившийся из под черного платка.

— Да нет, я не об этом, зачем про ребенка?

— Глупый ты…

— Почему это еще?

— Мы ведь живем вместе. И главное — я тебя люблю.

Мужчина улыбнулся в ответ и выпил стопку с водкой. Выдохнув, он достал сигарету и глубоко затянулся:

— Я, не об этом, зачем ты ему солгала, что у тебя будет ребенок? Он хоть и бывший, но твой муж и вы вместе прожили десять лет, вместе потеряли вашего сына! Вместе пережили все остальное.

Женщина улыбнулась и нежно погладила мужчине щеку.

— Я ему и, в остальном, не лгала. Все так и есть.

Мужчина, вздрогнул и взяв ее за плечи, взволновано сказал:

— А вот это не надо, не надо Нина!

Она вновь улыбнулась. В глазах блеснули слезы.

— Нет, конечно, но просто и ты тоже должен это знать.

— Что знать?!

— У нас будет ребенок…

Он, схватил ее за талию и оторвав от земли начал кружить. Она в восторге вскрикивала и прижавшись к нему всем телом кричала:

— Осторожней! Осторожней, он ведь теперь тоже с нами всегда, у него тоже может голова закружиться!

Мужчина аккуратно поставил ее на землю и рассмеялся. Она тоже подхватила его смех. Это выглядело довольно нелепо. Двое людей радовались среди могил.

Веселясь, они не заметили, как к ним подошел человек. Он был одет в черную рясу. Большой серебряный крест сверкал у него на груди. Священник, тоже улыбнулся, и размашисто перекрестившись, громко сказал: